Читать «Паpоль не нужен» онлайн - страница 27

- Жокей?

- Именно. Мой младшенький братишка, Федька, <жопей> его называл. Прибылов Аполлинарий. Денег имел - тьму. Только он порченый, хлебное вино пьет - ужас. А напьется, бывало, и ну пятирублевки золотенькие вокруг себя расшвыривать. Федька потом лазит, лазит - все ладони об траву стерет. Аполлинарий-то помогал кой-кому деньгами. Он с сердцем человек, только по-хорошему его надо просить. Мне двух коров купил... А теперь наши погорельцы хотели к нему пойти - не пустили их японские патрули в город. Увидишь его - попроси от мужиков, пусть подможет, что ему стоит?

Первый стакан выпили молча. Долго сопели, мотали головами, жмурились и занюхивали самогон разварным картофелем. В тайге, которая кажется пустой и гулкой, как ночной театр, ухали птицы. Далеко-далеко на востоке, возле Лаубихары, гудели водопады. Звезды, поначалу слабо тлевшие, теперь ярки и злы. Одна звезда - по всему, Орион - калилась изнутри то красным, то синим светом. И казалось Владимирову, что кто-то далекий хочет сказать землянам нечто очень важное, но - не может.

Языки костра то ластились к земле, то взмывали вверх ломкими фигурками скифских танцовщиц. На той стороне ручья, в болоте, кричала выпь. Крик ее был извечен и жуток.

- Как прошла? - спросил Тимоха.

- Жжет.

- Греет. Все органы души прогреет и обновит. Еще, что ль, ломанем?

- Давай.

Тимоха ухмыльнулся в пегую бороду:

- А из ваших никто не пьет.

- Наши - это кто?

- Красные.

- А ты какой?

- Розовый.

- Это как понять?

- А это понять так, что хотя Федька мой за красных погиб, но ведь белый - он тоже русский. Скуластый, глаз точкой - все как у меня. Землю одну любим, под одним небом живем. У меня до стрельбы жажды нет, я охотник, мне и в миру есть кого в тайге на мясо завалить. Мне в драке нынешней не пальба важна и не сабля с золотом. Мне в ей правда важна. А когда я про это красным командирам, которых из окружения выводил, сказал они мне заявили, что я, понимаешь, зыбкий элемент и возможная гидра.

- Дураки.

- Это другая сторона. А народ их слушает и надо мной смеется. А я ведь, когда головой рискую, вам помогая, денег не беру. Я одного прошу: ты мне правду до сути растолкуй. Мужик, он правды жаждет, как земля - воды.

- Федьку твоего красные по мобилизации забрали?

- Сам побег.

- Партийный?

- В армии вроде бы записался в ячейку.

- Ты с ним толковал?

- Брат он мне, как же не толковать.

- Ну а про истинную правду?

- Так ведь малой он. Какая у него может быть истинная правда, когда ее старики не постигли?

- Выходит, молодому правды не постичь?

- Трудней.

- Ты в бога веришь, Тимох?

- Это мой вопрос, ты его не касайся.

- Да нет, я не касаюсь, я просто к тому, что Христу было тридцать три года, когда его распяли.

Тимоха медленно поднял голову, уперся взглядом в надбровье Владимирова.

- Нравится мне, - сказал он, - что ты за горло не берешь, хотя увлекательности в твоем слове мало. За таким говоруном, как ты, не многие пойдут. Надо, чтоб жилы на шее раздувались, когда говоришь, надо, чтоб про будущее такое разрисовал: один кисель да птичье молоко - тогда за тобой мужик попрет. В России на красивом слове кого угодно проведешь.