Читать «Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия» онлайн - страница 74

Многократно, в своих творениях и письмах, св. Игнатий (Брянчанинов) повторяет, что покаяние для него — бесценный дар. Эту дарственную, нисходящую благодатно Свыше суть покаяния, как возможность быть принятым, утверждает Златоуст: «Не нужно переплывать море, совершать дальние путешествия, восходить на вершины гор, тратить деньги, удручать тело; довольно только пожелать и все грехи прощены». /Св. Иоанн Златоуст «Толкование на св. Матфея Евангелиста», т.1,М.,1993,стр.228/

Пожелать… Принять… Позволить Творцу изменить нас. От нас — только прекратить защищаться, сдаться на милость Бога. В этом высшая смелость.

Смелый, тот кто смеет. Сметь — значит быть в состоянии. Сметь — это быть. Смелый — тот, кто отважился быть, тот, кто есть. Но в отличие от другого творения, для личности просто быть — недостаточно. Личность существует, когда она сбывается. Сбываться — значит приближаться к замыслу Творца о себе.

«Внимание есть признак истинного покаяния. Внимание есть воззвание души к себе самой… несомненнное убеждение в отпущении грехов, стояние ума (перед Богом)» /Никифор-уединенник, «Добротолюбие», том 5, стр. 248/

Действительно, подлинная зрелость определяется вниманием, или возможностью воспринимать происходящее внутри и вовне так, чтобы это способствовало нашему постоянному возрастанию в само-понимании и пониманию воли Бога о нас. Внимать значит быть открытым и в то же время «трезвенным», не падким на многочисленные и разнообразные искушения, сохранять правильную «иерархию ценностей». Внимать — значит быть достаточно пластичным и готовым к переменам, мягким в общении и настойчивым в достижении. Внимание противостоит рассеянности, суетности, спешке. Внимание себе — это прислушивание к собственной совести, но и здесь, как и повсюду в духовной жизни, нас подстерегают вредоносные крайности. С одной стороны, совесть может быть недостаточно выверенной или льстивой, а с другой, избыток самонаблюдения может парализовать нашу деятельность и, подобно той сороконожке, решившей понять, с какой ноги она начинает движение, мы впадаем в ступор рефлексии.

«Не оскорбляйся на того, кто против твоей воли хирургисал — оперировал тебя, т.е. с обличением вывел наружу кроющееся в тебе зло, и взирая на выброшенную нечистоту себя осуждай, а Бога прославляй» /бл. Максим Исповедник, Добротолюбие, Т.3/

Покаяние — действительно хирургия совести, приводящая к изменению мышления. Иногда для того, чтобы изменить устоявшуюся, застывшую сущность, следует отказаться от того, что нам кажется столь логичным и привычным. В русском переводе апостольского послания, читаем здравомысленный совет рабам — «Если можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся» (1 Кор. 7:21), а в славянском, больше зависящем от подлинника тексте тот же отрывок звучит так — «больше поработи себя». Парадокс, выбивание привычной опоры, а в результате — новое, более глубокое принятие себя.

Св. Иоанн Златоуст предупреждает: «Не почитай себя безопасным, если не скорбишь о грехах своих»/«Толкование на св. Матфея Евангелиста», т.1, М., 1993, стр.146/. Итак, скорбь о грехах, что же это — горе, слезы, тоска? Проявления скорби о грехах многообразны, иногда сдержаны, иногда драматичны. Многое зависит от темперамента личности и не существует единой дисциплины скорби. Нам не у кого научиться, ведь покаяние — это единственное, в чем мы не можем подражать Спасителю. Но из апостольских посланий мы узнаем, когда наша скорбь переходит должные границы. Как только появляется уныние, безнадежность, отчаяние — наша скорбь перестала быть светлой печалью по Богу. И здесь будем помнить о крайностях, вспоминая проницательное замечание преп. Иоанна Лествичника — «Прежде падения в грех бесы представляют нам Бога человеколюбивым, а после падения — неприступно строгим» /Добротолюбие, Т.2, стр.496/. А внешний образ скорби? «Имей лицо с печалью и сокрушением, когда ты один, и радушно приятное для странных, тогда вселится в тебя страх Божий» /авва Исайя «Наставление для новоначальных», Добротолюбие, Т.1/