Читать «Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия» онлайн - страница 261

Теперь о Ваших вопросах. Да, упомянутая болезнь не облегчает повседневную жизнь и делает человека немного неуклюжим в социальном отношении. Но к практике церковной жизни это относиться не должно. Поясню, припомнив слова, кажется, Иоанна Кронштадского — «Смущение в перечне добродетелей не показано».

То есть, стремитесь преодолеть возникающие затруднения в Вашей повседневной практике церковности. А именно: исповедуйтесь без комплексов, причащайтесь — без сомнений, просите советов — решительно. Собственные «подозрения в корявости» — отметайте, как начальные проявления страха, потому что страх есть парализующий нас страх, но «совершенная Любовь изгоняет страх, ибо в страхе есть мучение» (1 Иоанна 4:18).

Страх замечательно изгоняется «соборностью» как неотъемлемым качеством христианской духовности. Постарайтесь вовлечь себя в живое общение внутри Вашей общины — пойте в хоре, учите или учитесь в воскресной школе, дружите со сверстниками-прихожанами, делитесь как находками так и сомнениями.

Если Вы будете «под крылом» у опытного батюшки — пусть у Вас не возникнет тревоги в том, что он может неправильно Вас понять. Они, как правило, ничему не удивляются, будучи свидетелями исповедей у преступников, извращенцев, одержимых или сумасшедших. Поэтому удивить, обидеть или поранить доброго священника Вы не можете, а если это произойдет, то тоже хорошо, потому что это будет показателем, что это просто не Ваш духовник.

В общем, в духовной жизни в Вашем случае лучше сделать сотню ошибок, нежели все время притормаживать в боязливом оцепенении. Будьте отважной в своих поисках живого контакта с Истиной. Я не утверждаю, что Вы не споткнетесь и не будет эмоциональных травм, но как «шрамы украшают мужчину» так и «духовные синяки» приводят к выработке отличных защитных личностных качеств, делая Вас более сильной, уверенной в себе для того, чтобы, в конечном счете, послужить другим, а не руководствоваться мотивациями лишь собственного уютного устройства в Вечности…

Вперед, Марин…

5

СТРАННИЦА: У меня подавленность. Острая таска. Возможно — депрессия. Ходила к психиатру, диагноз не поставили. Не знаю как выйти из этого состояния, депресняк только углубляется.

СПУТНИК: Ага, услышал. Состояние острое, но, увы непонятное. Но, если психиатр назначил нейролептик, значит для него было ясно происходящее. А вот то, что Вы пассивно согласились пить лекарство, не выяснив, что с Вами происходит — это промах либо врача, либо Ваш. Про врача говорить трудно, о нем Вы не пишите, но поговорим о культуре общения с психиатром.

Прошли те времена, когда психиатры мнили себя хозяевами душ душевнобольных. Сейчас врач всегда обязан ответить Вам на следующие Ваши вопросы:

1) Доктор, мне следовало обращаться к Вам?