Читать «Осень нелюбви» онлайн - страница 28

Гумилев приехал вечером, когда уже начинало смеркаться. Анна Ахматова в черном узком платье, подчеркивающем ее гибкую стройную фигуру, с большой брошью на груди встречала его, полулежа на тахте. Гумилев был в штатском, как всегда элегантен, в светлом костюме и шляпе. Они поздоровались, он поцеловал её в щеку. Поговорили немного об общих знакомых, новостях с фронта, революции, которую Гумилев пропустил за границей, о тенденциях в современной поэзии.

— Аня, — он внезапно остановился, глядя на ее руку, — а где твое черное кольцо?

— Я его подарила, как талисман, — Ахматова вытянула перед собой руку без кольца, как бы любуясь ею. Рука действительно была красивой, и она знала это.

— Кому?

— Анрепу.

— Аня, — усмехнувшись и пытаясь пошутить, начал Николай, — я тебе руку сейчас за это отрежу! И нашла же кому, — этому забулдыге и ловеласу!

Ахматова повела плечом. Затем, глядя мимо Гумилева на стену, где были развешаны рисунки Модильяни, ровным тоном сказала:

— Я прошу у вас развода.

Прошло несколько секунд. Гумилев не произносил ни слова. В общем-то, она и ожидала такой реакции, поэтому так же спокойно продолжила.

— Советское правительство разрешает снова вступать в брак после развода, поэтому он будет на руку и вам, и мне.

Гумилев почувствовал, что всегдашняя выдержка изменяет ему. Испугавшись, что Ахматова заметит, как дергается нерв у него под глазом, он встал и прошелся по комнате. Ахматова наблюдала за ним, лёжа всё в той же непринужденной позе. Волновался он зря, на улице уже темнело, и Ахматова почти не различала выражения его лица

— Анечка, — он подбирал слова. — Что ты такое выдумала? Ты собираешься замуж? Ты — любишь?

— Да.

Валерия на кухне загрохотала кастрюльками. «Делает вид, будто занята очень и ничего не слышала», — с улыбкой подумала Анна.

«Завтра весь Петербург будет говорить, что Ахматова со скандалом бросила Гумилева, он плакал и умолял ее остаться», — пронеслось в голове Николая. Это позволило ему собраться и взять себя в руки.

— Что ж… Это наш «египтянин»? Но… Аня, ты хорошо подумала? Это ведь катастрофа, а не муж!

«Так легко, — думала в это время Ахматова, — так легко согласился? Неужели совсем не сожалеет».

В столовой пробило десять. «Держаться!» — говорил себе Гумилев. Анна не спеша выговаривала тяжелые, как камни, слова.