Читать «Осень нелюбви» онлайн - страница 27

— Анечка, ты уже проснулась! — Валерия вошла в комнату. Ахматова так же сидела с сигаретой у окна, только в другой руке у нее уже был карандаш, которым она время от времени писала в альбоме.

— С продуктами с каждым днем всё хуже и хуже. Скоро совсем невозможно будет что-то достать. Мандельштамы обещали дать на следующей неделе пол-литра сгущенки, которую им передадут из деревни. Купила хлеба, — даже горяченький еще! — и две бутылки молока. Ой, Анечка, ты бы знала: меня чуть не растерзали из-за этих двух бутылок! Кричат: «Одну бутылку в одни руки!» — а я им: «Это для Ахматовой!» Честное слово, озверели люди!

— Валя, не надо было, зачем ты!

— Аня, добрая ты душа, что значит, не надо? Надо! Пойдем на кухню, — расскажу кое-что!

Ахматова закрыла альбом, встала с табуретки, затянулась последний раз и прошла за Валерией на кухню. Та достала из авоськи хлеб и молоко, потом порезала хлеб и поставила молоко на огонь.

— Валя, ну не тяни, — Ахматова отщипнула кусочек хлеба и положила в рот. — Говори: встретила кого или обо мне слухи услышала?

— Пока постоишь два часа в очереди, чего только не услышишь! Про Есенина говорили: спился совсем, видели его оборванного, пьяного уже с утра, денег у прохожих просил.

Ахматова скривилась.

— Никогда его не любила. И кто его стихи читает, — не понимаю! Думаю, он из тех поэтов, которые в определенное время бывают необходимы обществу. Потом забудут. Ты мне лучше скажи: про Борю слухи есть?

— Нет, про него не слышала ничего, — Валерия секунду помолчала. — О Николае говорили.

— Котором? Моем муже?

— Да, говорили о его новом увлечении.

Ахматова будто безразлично смотрела в окно, только поправила рукой свои темные прямые волосы.

— Аня Энгельгардт. Актриска, — молодая и скучная. Она дочь…

— Я знаю, Валя, перестань! Это уже давно не новость!

Они помолчали. Сели за стол. Ахматова первая заговорила.

— Коля сегодня приезжает. Я ему всё скажу.

— Ты окончательно решила?

— Да, это нужно было сделать уже давным-давно.

Брак Ахматовой с Гумилевым официально длился уже восемь лет, хотя фактически развалился едва ли не после свадебного путешествия. За эти восемь лет он сменил нескольких любовниц, она — любовников. Сразу же в свадебном путешествии в Париж Ахматова увлеклась Модильяни, всю зиму переписывалась с ним, а на следующий год, вопреки уговорам мужа, уехала в Париж к Моди на несколько месяцев. Гумилев тоже не отставал, демонстрируя свою независимость: через четыре с половиной месяца после свадьбы он уезжает в Африку на целый год. А по возвращении в имение своей матери, Слепнево, влюбляется в хорошенькую кузину, Машеньку Кузьмину-Караваеву. И это всё — на глазах у Ахматовой, впервые почувствовавшей настоящую женскую ревность по отношению к мужу, свою власть над которым она считала безграничной. Машенька вскоре умерла от туберкулеза. И на ее могилу в Бежецке Ахматова всякий раз сопровождала мужа, ездившего туда с завидным постоянством. Ахматова не любила Слепнево и Бежецк, как полководец не любит мест проигранных сражений, но гордость брала верх. И она молчала, делая вид, что ей все нипочем. После этого случая Ахматова решается родить Гумилеву ребенка. А через год Гумилеву рожает ребенка актриса Ольга Высотская. А потом, как снежный ком: у него официальный роман с Таней Адамович, у нее любовная история с Колей Недоброво; потом она влюбляется в импозантного Бориса Анрепа, эмигрировавшего в Лондон и оставившего в ее сердце глубокий след, а он увлекается экзальтированной Ларисой Рейснер — и потом вовсю волочится в Париже за полурусской-полуфранцуженкой Еленой Дюбуше и посвящает ей цикл стихов. И вот сейчас Ахматова хочет развода для того, чтобы вновь выйти замуж за талантливейшего египтолога Владимира Шилейко. А у него, значит, тоже новый роман. Как ее там? Аня Энгельгардт, очередная актриска…