Читать «Осенний поход лягушек (Книга прозы)» онлайн - страница 52

Вдруг послышался лай собаки.

— Ты встань туда на полянку, с дороги не уходи, а я побегу сюда.

Гон приближался. Я выбежал на полянку, снял ружье, бросил рукавицы на снег, взвел курки, попробовал вскинуть ружье, мешал полушубок, но не очень, я приготовился ждать.

Собака лаяла не переставая. Раздался выстрел, все стихло. Теперь он, наверное, подбегает к добыче, поднимает теплую тяжелую тушку. Все это без меня.

Вдруг снова раздался лай. Я увидел пегую спину собаки, пес выскочил на дорогу, замолчал на секунду, ткнулся мордой в снег, зарывшись по уши, и, снова взлаяв, поскакал по дороге, на ходу хватая снег.

Я пошел за ним и увидел свежий заячий след и в нем красные песчинки крови.

Из леса вышел Владимир Федорович, подошел ко мне, увидел следы собаки и зайца и снова двинулся в сторону удаляющегося гона, велев мне оставаться на месте, только чуть прикрыться кустами, потому что беляк обязательно побежит по своему следу и вернется на старое место.

Лай затих где-то по ту сторону болота, и я снова снял рукавицы и стал ждать. Я думал о своем единственном в мире пушистом и увесистом зайце.

Никого мы не подстрелили, а когда возвращались домой, у самой деревни расстреляли патроны в стенку ближнего амбара. Владимир Федорович отсчитал пятьдесят шагов, и мы влепили по очереди в мягкие доски. Владимир Федорович похвалил кучность боя моего ружья.

Ему все равно надо было проходить мимо нашего дома по дороге в Котлован, и я позвал его к нам.

Заливай

Ох, как мы наелись. Ведь мы ходили с раннего утра, а сейчас уже темнело. Сначала я снял валенки и носки, все это закинул на печку. Мы сидели на лежанке, пока тетя Надя накрывала на стол, всем налили по стопке самогона, и мне тоже, и я тоже выпил, и наелся как никогда в жизни. Мы ели и густые щи, и студень, и жареную свинину с картошкой. Я так осовел, что ничего не разбирал, а Владимир Федорович тоже разогрелся, и ему не хотелось выходить на мороз, ему еще надо было идти пять километров.

Собаку тоже позвали в комнату и накормили, а Владимир Федорович стал выговаривать Заливаю, «какой ты нетактичный, пришел в комнаты» — и погнал его на двор, а тетя Надя вступилась и сказала, что молодец, хозяина не бросит. Заливай остался под столом, полизал лапы и заснул. У него были поранены лапы от мерзлых комьев земли. Вот, оказывается, чья кровь была в заячьих следах, а я думал, что это Владимир Федорович ранил беляка.

Совсем было темно, когда Владимир Федорович выпил последнюю рюмку и собрался идти. Тетя Надя сказала мне, чтобы я его немного проводил, и мы пошли. Владимир Федорович удивился, что уже так темно, он думал, что еще рано. Я его проводил до околицы. Он пожал мне руку, и они пошли к себе, в Котлован.

А я вернулся и стал скорее ложиться, но тут тетя Надя сказала:

— Ну как он?

— Нормально, а что?

— Надо было его оставить, куда он так поздно пошел, и выпил много, совсем пьяный, еще замерзнет.

Ночью я спал плохо. Было душно. Тулуп завалился мне на лицо. Сквозь сон я слышал собачий лай.