Читать «Новый Мир ( № 6 2007)» онлайн - страница 117

Только проснись, мы вместе ее споем.

Письма к сыну графа Ч

Костенко Константин Станиславович родился в 1966 году. Драматург, прозаик, лауреат драматургических конкурсов “Евразия” (2003, 2004, 2005), “Действующие лица” (2006). Пьесы поставлены в России, Европе. Публиковался в журналах “Урал”, “Современная драматургия”, “Библиотека Вавилона”, в российских и зарубежных сборниках драматургии. Живет в Москве. В “Новом мире” печатается впервые.

 

На сцене мужчина в длинном завитом парике, в чулках, бриджах и туфлях с пряжками (хотя все это, конечно, не суть важно). Хорошо бы на нем была также футболка с Богородицей и Младенцем на руках.

Мужчина во время спектакля пишет гусиным пером на листах бумаги, сам же озвучивает то, что пишет, вслух размышляет о том, что он еще будет писать, или просто размышляет, комкает записи, рвет, берет свежие листы, снова пишет. Он пишет, возможно, не только на бумаге, но и на стенах, на полу, на себе. Вполне возможно, что он пишет не только чернилами, но и собственной кровью. Вполне возможно также, что он занимается еще какими-то делами, совершает другие действия — например: в темноте под лучом прожектора протягивает руку в духе фресок Микеланджело; носит на руках куклу-сына, закутанную в пеленки; запускает воздушного змея, сооруженного из старых писем; строит “домик” из стульев и одеяла и сам же в нем прячется; рассматривает проявляющиеся на потолке звезды; тщательно изучает в зеркале свое стареющее лицо и т. д. и т. п. Здесь же могут присутствовать другие театральные спецэффекты: например, в какой-то момент может пойти снег (это как бы намек на течение времени, на вечность); в процессе спектакля граф может поседеть; может произойти что-нибудь еще.

Предпочтительное музыкальное сопровождение к спектаклю — музыка Баха, Генделя, Пёрселла. Также иногда могут вкрапляться фрагменты музыки к французскому кинофильму “Игрушка” (с П. Ришаром).

 

ПИСЬМО ПЕРВОЕ

Мой милый мальчик,

спасибо тебе за то, что беспокоишься о моем здоровье. Я бы уже давно дал о себе знать, но здесь, на водах, не очень-то хочется писать письма. Мне лучше с тех пор, как я здесь, и поэтому я остаюсь еще на месяц.

В своих письмах ты спрашиваешь, почему я выбрал профессию литератора, какой интерес двигал мной, когда я вступал на это поприще. Не знаю, смогу тебе ответить что-нибудь вразумительное или нет, но, во всяком случае, попытаюсь.

Сразу хочу предупредить: несмотря на то что сам я выбрал профессию литератора, я ни в коем случае не рекомендовал бы этого тебе. С моей стороны это было бы так же неосмотрительно и в некотором смысле даже подло, как если бы я был сапером, которому оторвало руки и ноги, и советовал бы тебе, моему сыну, пойти по моим стопам. По своей экстремальности и риску профессия писателя чем-то сродни профессии космонавта или микробиолога, который исследует заразные болезни. Но по своей материальной отдаче… Только, пожалуйста, не подумай, что последнее — то есть материальный аспект — включает в себя всю экстремальность писательского труда. Более развернуто на эту тему мы поговорим как-нибудь в другой раз, а пока попытаюсь объяснить, что подтолкнуло меня к тому, что некоторые могут счесть за глупость, — то есть что склонило меня к тому, чтобы стать литератором.