Читать «Нелинейное будущее» онлайн - страница 275

Если не считать средневековых алхимиков, провозвестником «естественнонаучных» программ иммортализации в 1860-1870-х годах стал скромный московский библиотекарь Н.Ф. Фёдоров [1982]. Его «философия общего дела» построена на убеждении, что в недалёком будущем естествознание достигнет таких успехов, которые позволят вернуть к жизни всех когда-либо живших на Земле людей, и выполнение этой вдохновенной задачи составляет моральную обязанность человечества. Поскольку же пространство нашей планеты будет в результате перегружено, людям с неизбежностью придётся заселять другие космические тела.

При всей её экстравагантности, мысль о практическом воскресении умерших (причудливо переплетённая с учением Христа) оказала влияние на современников Фёдорова. Имеются сведения о восторженном восприятии его работ Л.Н. Толстым, Ф.М. Достоевским, другими русскими писателями и философами, а также некоторыми натуралистами, хотя, например, «отец космонавтики» К.Э. Циолковский – последователь и отчасти ученик Фёдорова – высказывал противоречивые суждения по вопросу об индивидуальном бессмертии (см. [Вишев 1990]).

И – совсем неожиданный поворот: полухристианская идея технологически достижимого бессмертия оказалась созвучной «материалистической» вере большевиков во «всесокрушающую силу разума». Неизвестны печатные упоминания об учении Фёдорова кем-либо из революционных авторитетов, однако, согласно разрозненным свидетельствам, в устных беседах о нём периодически вспоминали. Некоторые историки даже утверждают, что в 1924 году одним из аргументов за сохранение бальзамированного тела В.И. Ленина в специально построенном Мавзолее (это предложение вызвало неоднозначную реакцию в руководстве партии) послужила ссылка на перспективу его реанимации [О’Коннор 1993].

Спустя годы советскому человеку трудно было поверить, что кто-либо из революционеров возражал против возведения Мавзолея на Красной площади, и тем более – что для этого понадобился столь экзотический аргумент. Неограниченное продление телесной жизни было объявлено «идеализмом», и акцент был перенесён на бессмертье дел в памяти потомков. Это относилось и к тому, кого советская пропаганда объявила самым великим из когда-либо живших на Земле людей. Школьники учили наизусть строки В.В. Маяковского: «Ленин – жил, Ленин – жив, Ленин – будет жить»; «Ленин и теперь живее всех живых»...

Действительно, если рассматривать собственно личность (в отличие от тела или социальных функций) как «отражённую субъектность» или экстракорпоральный комплекс коммуникативно-семантических связей, то её существенный компонент – совокупность вкладов в мировосприятие других людей или следов, которые оставляет её деятельность в духовном пространстве. Специально разработанные эксперименты показали, что некоторые качества личности явно существуют «вне» телесной оболочки, оставаясь факторами социальных событий более или менее независимо от физического присутствия носителя этих качеств. Так, появление в комнате фотографии учителя влияет на действия школьников даже за пределами школы, причём в зависимости от авторитета или привлекательности данного учителя поведение изменяется по сравнению с нейтральной ситуацией (отсутствие фотографии) диаметрально противоположным образом [Петровский 2010].