Читать «Нежные и надломленные» онлайн - страница 32

Мы с Тиной пили и обсуждали, где найти мужчин. Нет у нас мужчин реальных. Лебедев её – он такой упырь мёртвый, такой антисекс, что вот вроде и ростом хорош, и фигурой, но ничего с ним не хочется и не можется, и секс у Тины бывает раз в год после большого дымного затуманивания.

–Бедная Тина!

–Да и ты бедная! Ну, ничего, главное – чтобы моё письмо по интернету дошло до Джона. Мне в брачном бюро сказали, что он очень богатый. Только бы ответил! Тогда, Анька, заживём! Если у меня с Джоном выйдет, я тебя озолочу! Если ответит – 100 долларов минимум тебе подарю.

–Окей. Не откажусь!

–Но всё же, есть ли у тебя дуновения на личном фронте? – выспрашивает Тина.

–Полтора года уже у меня отпуск от секса с Фокиным. Я сначала с ума сходила как кошка. Но – дети мои прекрасные… Я даже и представить не могу, какого самца можно ввести в дом, чтобы всё было хорошо. Знаешь, есть такие самцы, они с ребёнком начинают соперничать. Или бывает, что начинают воспитывать и орать. Или не замечают. У меня вот Фокин в упор не видит Никиту, будто нет его. Прямо как у Керсанова. Керсанов живёт со своей Наташей уже 8 лет, сыну Наташиному уже 12! А Керсанов ни разу по имени его не назвал, будто его и нет. Ему только Наташа нужна, а сын для него – как тень какая-то или помеха, которую надо из сознания выкинуть.

–Да, гадость!

–И столько эмоций у меня было с Фокиным, когда он к другой бабе ушёл, что я как выпотрошенная вся. Во мне словно поселилась ледяная пустота. Я как отмороженная вся. И никого на горизонте нет.

–А этот, ну, как его, Вениамин этот! И имя такое у него!

–Ну, ты же его видела – это не парень, это девочка какая-то. Ему нужно только компьютерное железо. Он нас с тобой даже не замечает, не отличит одну от другой.

–Давай я ещё за бутылкой схожу!

–Сходи!

…В тот вечер мы с Тинкой Подгорской сильно нализались. Позвали Асю, и она с нами нализалась. И соседку Антонину позвали мою – но она не пьёт, она даже не зашла, осталась копошиться у себя дома, гвоздики по пластиковым бутылкам раскладывать. Потом я играла громко на пианино, Вениамин пел арии из опер, Тина уснула в детской кровати Тимоши, Аська на кухне стала долго и въедливо беседовать с Вениамином, я тоже заснула на мамашиной тахте, увеличенной десятью слоями старых одеял, прокладок каких-то, ватинов, платков оренбургских пуховых.