Читать «Москва: феномены, аномалии, чудеса» онлайн - страница 162

Наконец, мальчик «признался» присутствующим в своём инопланетном происхождении, сообщил, что обладает сверхчеловеческой силой, может преодолевать любые препятствия, мысленно передвигать предметы. Ему предложили продемонстрировать свои способности, — но «усилием воли» ни лист на календаре не перевернулся, ни телефон не зазвонил.

Через несколько дней я с двумя друзьями (инженерами по профессии) беседовал с родителями «инопланетянина» у него дома — обычная двухкомнатная квартира, семья тоже самая обычная.

— Мы и раньше догадывались, что сын нас разыгрывает, — говорил отец. — Но что мы могли поделать? К нам приезжали какие-то люди, говорили, что у нас живут инопланетяне, охали ахали. Как тут не поверишь — мы люди простые, неучёные, науку уважаем. Да и милиция была, тоже что-то заметили...

Чувствовалось, что, несмотря на все неудобства, родителям мальчика лестно принимать у себя учёных людей и даже немного жаль, что всё «лопнуло». Что до милиции, то начальник отделения, человек спокойный и разумный, сообщил нам по телефону, что никто из его подчинённых ничего «сверхъестественного» в этой квартире не наблюдал.

Конец истории? Отнюдь. Двойственная позиция родителей мальчика по-своему понятна, хотя и не похвальна; хорошо хоть мать всё-таки вовремя спохватилась... Но что сказать об «учёных людях» с титулами и без? С тех пор как мальчик объявил, что он общается с инопланетянами, слух о «пришельцах в Измайлове» снежным комом покатился по городу, обрастая на ходу подробностями. Квартира, где бывают инопланетяне, превратилась в проходной двор. Кто здесь только не перебывал! И хотя чуда никто так и не увидел, рассказам юного фантазёра продолжали верить на слово.

Человеческая психика поистине неисчерпаема, она таит в себе много неожиданного, о чём психология (и сестра её психиатрия) пока могут только строить догадки. Мы ещё далеко не всё знаем и о собственной психике, и о психике соседа (хотя опыт и традиции помогают взаимной регуляции), законы же массовой, групповой психологии изучены и того меньше. Десятки вопросов возникают, как только задумываешься над фактами, подобными истории с инфантильным подростком-«инопланетянином». Вера в чудеса здравствует и поныне, при том что ни социальных, ни экономических, ни культурных корней, казалось бы, у неё быть не должно.

«Поди ты сладь с человеком! — восклицал иронически Гоголь в “Мёртвых душах”, — не верит в бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрёт; пропустит мимо создание поэта, ясное как день, всё проникнутое согласием и высокой мудростию простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетёт, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он станет кричать: “Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!” Всю жизнь не ставит ни в грош докторов, а кончится тем, что обратится наконец к бабке, которая лечит зашёптываниями и заплёвками...»