Читать «Москва: феномены, аномалии, чудеса» онлайн - страница 122

Со студёных берегов Белого моря с обозом рыбы пришёл Михаил Ломоносов в Москву и оказался в Заиконоспасском. Учение было нелёгким. Ломоносов впоследствии рассказывал, что, «имея один алтын в день жалования, нельзя было иметь на пропитание в день больше как на денежку хлеба и на денежку кваса, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет и наук не оставил».

Нет нужды распространяться о многообразных заслугах Ломоносова. Московский университет — его детище. О Тредиаковском же Пушкин высказался так: «Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел о русском стихосложении обширнейшие понятия, нежели Ломоносов и Сумароков. Вообще изучение Тредиаковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших старых писателей».

Можно назвать и питомца Никольской улицы: Антиох Кантемир, поэт, сатирик, дипломат. Это он, будучи одиннадцатилетним мальчиком, произнёс на монастырском дворе «Похвальное слово» при Петре Первом. Присутствующие были поражены серьёзностью, знаниями и учёностью чудо-ребёнка. Первая сатира Антиоха Кантемира была исполнена негодования против воинствующих невежд и называлась: «На хулящих учения».

Но Тредиаковский, Ломоносов, Кантемир — сравнительно поздняя страница. Если же углубимся в историю, то обнаружим связь с Никольской таких видных людей эпохи царя Алексея Михайловича, как поэт-просветитель Симеон Полоцкий и его ученик и последователь Сильвестр Медведев. Вот он, Симеон Полоцкий, придворный поэт, проповедник, учитель, латинист, вышел в нарядном одеянии, в туфлях с золотыми застёжками из монастырских ворот и по Никольской шествует в направлении Красной площади. В руках он бережно держит переписанные на атласной бумаге вирши по случаю дня рождения, отмечаемого царской семьёй. Поэт, знающий, что ему нет равного в кремлёвских чертогах, уверен в благосклонном приёме, но его беспокоит другое: как бы не забыли его щедро одарить... Полоцкий был у нас едва ли не первым поэтом, жившим на получаемое за (как бы мы теперь сказали) литературный труд. Однажды царь Алексей Михайлович — возможно, по рассеянности — забыл одарить поэта. Полоцкий написал слёзное прошение и получил подарок. Обстановка монашеской кельи не смущала пиита и не мешала ему сочинять комедии: «О Навуходоносоре-царе и трёх отроках, в пещи не сожжённых», «О блудном сыне», изрядно потешавшие и умилявшие придворную публику. Вокруг Полоцкого постепенно сгруппировался кружок, увлекавшийся латинской учёностью. Один из его учеников, Сильвестр Медведев, кончил — как сторонник царевны Софьи — жизнь на плахе.

Яркая пора — деятельность в училище-академии знаменитых братьев-греков Иоанникия и Софрония Лихудов, составивших учебники по различным отраслям знаний: от пиитики и риторики до физики. Москва уважительно относилась к «учёным мужам», для их жилья были выстроены удобные кельи, но благодаря проискам недоброжелателей братья были отстранены от преподавания.