Читать «Мой Советский Союз \ Танец белых журавлей» онлайн - страница 63

— Я не присоединился бы так категорично ни к одной из ваших формулировок. И если уж вы так патетически высказываетесь, говоря о захвате власти, то это был захват власти народом.

— На-на-на…

— Так было на самом деле. Можете почитать книги по истории. Это было освобождением от рабства и бессилия, от безграмотности и нужды…

— Но это было очень давно…

— Конечно, это было давно. Но вот в Киеве, в здании, расположенном на улице с огромными каштанами, передо мной сидит пожилой мужчина со светло-голубыми глазами и седыми короткими волосами. Он значительно старше других присутствующих. Его грудь украшает лишь один-единственный, отливающий серебром орден, тогда как лацканы пиджаков других мужчин усеяны множеством различных наград… Леонид Дрожжин был солдатом Первой Конной армии легендарного Буденного. Да, это были жестокие годы спасения революции, революции народа против своих господ, революции, с которой не хотели примириться сильные мира сего как внутри России, так и за ее пределами. Борьба шла за то, чтобы защитить завоеванное.

Леонид Дрожжин выглядит скромным, неприметным человеком, он спокоен, малоразговорчив… Я даже вообразил себе, как передо мною мог сидеть Буденный. Мне на память пришла одна встреча, о которой я позже прочитал еще один раз:

"Буденный в красных штанах с серебряным лампасом стоял у дерева. Только что убили комбрига два. На его место командарм назначил Колесникова.

Час тому назад Колесников был командиром полка. Неделю тому назад Колесников был командиром эскадрона.

Нового бригадного вызвали к Буденному. Командарм ждал его, стоя у дерева. Колесников приехал с Алмазовым, своим комиссаром.

— Жмет нас гад, — сказал командарм с ослепительной своей усмешкой. — Победим или подохнем. Иначе — никак. Понял?

— Понял, — ответил Колесников, выпучив глаза.

— А побежишь — расстреляю, — сказал командарм, улыбнулся и отвел глаза в сторону начальника особого отдела.

— Слушаю, — сказал начальник особого отдела.

— Катись, Колесо! — бодро крикнул какой-то казак со стороны.

Буденный стремительно повернулся на каблуках и отдал честь новому комбригу. Тот растопырил у козырька пять красных юношеских пальцев, вспотел и ушел по распаханной меже. Лошади ждали его в ста саженях. Он шел, опустив голову, и с томительной медленностью перебирал кривыми, длинными ногами. Пылание заката разлилось над ним, малиновое и неправдоподобное, как надвигающаяся смерть.

И вдруг на распростершейся земле, на развороченной и желтой наготе мы увидели ее одну — узкую спину Колесникова с болтающимися руками и упавшей головой в сером картузе. Ординарец подвел ему коня. Он вскочил в седло и поскакал к своей бригаде, не оборачиваясь. Эскадроны ждали его у большой дороги, у Бродского шляха.

Стонущее "ура", разорванное ветром, доносилось до нас.