Читать «Мой Советский Союз \ Танец белых журавлей» онлайн - страница 20

…И согласилась жена Тамерлана заплатить эту цену строителю.

На седьмой день прибыла жена Тамерлана вместе со строителем во дворец. Какой же дворец построен за поцелуй? Бьют в его фонтанах струи воды, взметаются ввысь и разлетаются гроздьями, и превращается каждая гроздь в прекрасную женщину. А из раковин, которыми усыпано дно фонтана, сыплются жемчужины: красные размером с гранатовое зернышко, белые размером со страусиное яйцо…

Ставит невольница перед женой Тамерлана две чаши, наполняет одну водой, другую — вином.

— Посмотри, — говорит жена Тамерлана строителю, — в этой чаше — вода, но не отличишь ее от вина в другой чаше. Так и каждая женщина похожа на ложе одна на другую, как вино и вода в этих чашах… Выбирай из моих невольниц, какую хочешь, для своей чаши, для своего ложа… И оставь меня…

Но строитель жаждал испить ту чашу, ради которой он построил дворец. Чаша эта — прекрасные уста жены Тамерлана.

Но жена кладет руку поверх своей чаши, поверх своих уст, подставляет лишь щеку для поцелуя… Мрачнеет строитель. Молния сверкает на его губах, испаряются росинки, застывшие на его ресницах, плавится мрамор его дворца… Убирает в испуге женщина ладонь со рта своего, чтобы мог насладиться им строитель… Несмываемым ярким пятном горит поцелуй строителя на губах жены Тамерлана…

1968 год преподнес мне Ташкент, как поэму… Самарканд подарил мне легенду… Бухара, бывшая столица караванов, перевозивших золото и соль, шелк и пряности на спинах верблюдов, которые живым мостом соединили Бухару с арабскими странами, с Индией, преподнесла мне сверкающий электричеством мраморный букет. Здесь возводится оперный театр. Это третий оперный театр в Узбекистане. Раньше было два: в Ташкенте и Самарканде.

После того как сгорел оперный театр в Каире, во всем арабском мире не осталось ни одного оперного театра.

Сейчас, спустя тринадцать лет, я вхожу в Ташкент второй раз. Его распахнул передо мною узбекский друг Палестины интернационалист Сарвар Азимов, первый секретарь правления Союза писателей Узбекистана.

В первый вечер Сарвар Азимов пригласил меня на ташкентскую свадьбу. Свадьбы в Узбекистане играют в сезон сбора винограда и хлопка, и узбекское дитя словно рождается в рубашке из хлопка с виноградной гроздью в руке…

Новобрачные, перед тем как уединиться в опочивальне, преклоняют колени и целуют землю. Это старинный узбекский обычай — первый поцелуй новобрачные отдают земле.

В этот приезд мне довелось встретиться с кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС, первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана товарищем Шарафом Рашидовым.

После беседы Шараф Рашидов вручил мне ключ от Ферганской долины, куда я отправлялся вместе с советскими поэтами и писателями.

Мы ехали между цепочками гор, острые вершины которых напоминали белые лезвия штыков. В совхоз имени В. И. Ленина мы приехали по дороге, по краям которой стоят шеренги тутовых деревьев. Руководит совхозом человек, улыбка которого мягка, как каравай, смех сладок, как гранатовое зернышко, в разговоре он раскрывается, как хлопковый куст, — это человек по имени Ахмеджан Одилов. Я преподнес ему свою рубашку, а он отдал мне свое сердце…