Читать «Младшая сестра Бога» онлайн - страница 18

– Нет, подожди. Расскажи об этом подробно.

– Подробно? Ты что, сама не знаешь?

Это напомнило мне анекдот.

«– Господин Бьянчини, вы меня узнаете?

– К сожалению, нет.

– Э, видно, вы неважный физиономист!

– Может быть, но я не Бьянчини.»

– Когда это случилось?

– По-моему, в январе.

– А ты сама-то помнишь, где я была в январе?

Она помолчала.

– Ну да, ты же болела. Но я думала, ты все равно знаешь.

– Откуда?

– Ну, мало ли откуда? Все знают. Об этом же вся школа говорила!

– Когда? В январе?! – вспылила я. Наташка виновато притихла. Потом извиняющимся тоном согласилась:

– Ну, больше всего, конечно, сначала. Потом все как-то поутихло. Потом каникулы начались…

– А я вернулась в середине марта.

– Значит, ты ничего не знаешь, – задумчиво констатировала Наташка. – Ну, к марту, конечно, все уже улеглось. Ты заниматься начала, как проклятая. Мы с тобой тогда и разговаривали только о физике, да о химии. А тогда, в январе, когда погиб Костя, мы – ну, я, Машка, еще несколько человек, – приходили помогать с похоронами. Кое-что закупить, приготовить. Лидии Борисовне же некому было помочь.

Я почувствовала, как у меня защемило сердце.

– У нее только сын еще остался, Саша. Он потом нас проводил немного. Ему было очень тяжело, а Машка нашла какие-то особенные слова утешения. Потом они стали встречаться.

Я ничего этого не знала. Конечно, в свете этих тяжелых обстоятельств, следовало бы вести себя с Лидией Борисовной более деликатно. И все-таки, неужели моя вина столь сильна?

– Лидия Борисовна, конечно, после этого сильно изменилась. Даже заговариваться стала иногда. Или сядет за стол, отвернется к окну и молчит. И так весь урок. В общем, сломалась как-то.

Теперь я начала это вспоминать. Тогда, весной, заметить эти перемены у меня просто не было времени.

– А потом Саша нашел для нее эти стихи. Ну, этого Бронсона. Уже в конце февраля. Ну да, она заставила их выучить к 23 февраля. Она их много раз перечитывала, вроде бы успокаивалась. Машка говорила, что она даже их на ночь под подушку клала.

– А что в этих стихах, ты не помнишь? – пытаясь унять дрожь, спросила я.

– Наизусть сейчас уже не помню. Что-то про солдата.

– Про солдата?

– Да, про солдата, который не вернулся из боя.

Вот и все. Круг замкнулся. Я почувствовала странное облегчение.

– Наташа, – задала я последний вопрос, ответ на который уже знала, – а как погиб Костя?

– Так он и погиб как раз в бою. В армии.

Когда я вошла, папа не спросил из зала, я ли это. Вместо этого он вышел в прихожую, помог мне снять куртку и повесил ее на вешалку.

Это необычное поведение заставило меня пристально посмотреть на него. Он выдержал мой взгляд, но и после этого не ушел, а остался стоять напротив, облокотившись на дверную притолоку. Что-то в нем неуловимо изменилось. То, как он вошел. То, как он стоял. Как он спросил:

– Где ты была так поздно?

В обычно уверенном, спокойном голосе проступила какая-то тихая нежность. Как будто мягкой поступью из тела вышел краешек души.