Читать «Мистерии (пер. Соколова)» онлайн - страница 100

Дагни недовѣрчиво посмотрѣла на него, но ничего не сказала. Тогда онъ вдругъ щелкнулъ пальцами и воскликнулъ:

— Нѣтъ, какъ я могъ это забыть! Имя выскоблено, вы совершенно правы; какъ я могъ это забыть?! Ха-ха-ха! Я самъ отдалъ выскоблить имя, совершенно вѣрно, вѣдь это было не мое имя, тутъ стояло имя собственника, спасителя; я тотчасъ далъ стереть его, какъ только ее пріобрѣлъ. Простите, пожалуйста, что я не сказалъ вамъ этого сразу; это не для того, чтобы солгать вамъ. Я въ ту минуту задумался совершенно о другомъ; о томъ, какъ на ваши нервы вдругъ подѣйствовала пуговица, которая готова была оторваться! А если бы она и оторвалась? Могло ли бы это явиться отвѣтомъ на то, что я говорилъ о нервности и о наукѣ?

Пауза.

— Однако вы во что бы то ни стало постоянно выставляете напоказъ свою необычайную откровенность со мною, — сказала она, не отвѣчая на его вопросъ, — и я не знаю, къ чему это. Воззрѣнія ваши въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ необыкновенны; теперь наконецъ вы хотите дать мнѣ почувствовать, что, собственно говоря, все — не болѣе, какъ вздоръ и шутка, что нѣтъ ничего благороднаго, чистаго, великаго; это, что ли, ваша идея? Все ли равно, купитъ ли человѣкъ себѣ медаль за нѣсколько кронъ, или получитъ ее за какое-нибудь дѣло, за какую-нибудь заслугу?

Онъ ничего не отвѣтилъ. Тогда она продолжала медленно и строго:

— Я васъ не понимаю; иногда, слушая васъ. я спрашиваю себя, вполнѣ ли вы въ своемъ умѣ. Простите, что я говорю это… Вы всегда наводите на меня какое-то безпокойство, какое-то волненіе, и, чѣмъ дальше, тѣмъ больше; вы переворачиваете всѣ мои понятія обо всемъ, безразлично, о чемъ бы вы ни говорили; вы перевертываете всѣ вещи вверхъ ногами. Какъ это можетъ быть? Я никогда и никого не встрѣчала. кто бы до такой степени сбивалъ меня съ толку относительно всего, въ чемъ я убѣждена, что только есть во мнѣ. Скажите мнѣ: насколько сами ни вѣрите въ то, что вы говорите? Въ чемъ состоятъ ваши задушевныя убѣжденія?

Она говорила такъ серьезно, такъ тепло, что озадачила его.

— Если бы у меня былъ Богъ, — сказалъ онъ наконецъ, — какой-нибудь Богъ, который былъ бы истинно высокъ и святъ для меня, я бы поклялся этимъ Богомъ, что я искренно думаю все то, что высказывалъ вамъ, безусловно все; и что я предпочитаю поступать такъ, даже если и смущаю васъ этимъ. Въ прошлый разъ, когда мы гуляли съ вами, вы назвали меня воплощеннымъ противорѣчіемъ всему, что думаютъ другіе люди; мы тогда говорили о гальванической цѣпочкѣ, или о чемъ? о норвежскихъ сказкахъ, что ли? Да, это правда; я согласенъ. что я — воплощенное противорѣчіе. Почему, я и самъ не понимаю. Но съ другой стороны я не въ состояніи понять, какъ всѣ другіе люди не думаютъ обо всемъ такъ же, какъ я. Такими послѣдовательными, такими прозрачными кажутся мнѣ вопросы и такъ ослѣпительно ясна для меня ихъ взаимная связь. Вотъ мои задушевныя убѣжденія, фрейлейнъ; если бы я могъ довести васъ до того, чтобы вы вѣрили мнѣ теперь и навѣки!

— Теперь и навѣки? Нѣтъ, этого я не обѣщаю.