Читать «Меч воина. Внутренний подвиг мирянина и инока» онлайн - страница 44

Все же можно представить чье-то недоумение: ведь Евангелие предлагает только одну молитву «Отче наш», но не толкует об исихазме, не учит соединению ума с сердцем, нигде не объясняет прямо, что бесстрастие есть плод сердечной молитвы, что без него нет совершенства и что без этого невозможно во всей полноте стяжать обетованные Богом блага. Более того, Новый Завет, как кажется, отдает предпочтение именно внешним добродетелям: подробно рассказывает о помощи раненному ближнему, говорит о продаже имения, наставляет принимать, кормить и поить странников, навещать заключенных, больных и так далее.

Но вспомним, с какой убежденностью говорят учителя Церкви: в Евангелии есть все. Хотя, конечно, не все лежит на поверхности. Наше восприятие Писания слишком часто имеет характер внешний, без проникновения за завесу плоти. Священная Книга — не просто книга, ее недостаточно читать, в нее надо проникнуть духом. А смысловые уровни, один за другим, уходят на неведомую нам глубину. Таинственная Книга открывается по действию благодати — при посредстве церковных таинств и молитвенного проникновения в Предание, а не одним усилием человеческого рассудка. Господь не случайно говорит с народом притчами, иносказательно, а не прямо, открытым текстом. Так же Он обращается к нам и так же общался со Своими ближайшими учениками. Кажется, что аллегория может только мешать точной передачи конкретной мысли. Ведь символику притч надо уметь распознать, а это далеко не всегда удается, в том числе и апостолам: слова о «фарисейской закваске» не поняты, они всего лишь наводят на мысль о забытом на берегу хлебе. Изъясни нам притчу, — не раз вынуждены просить ученики. Тогда Господь разъясняет им значение Своих слов. Точно также и мы, читая Писание, нуждаемся в Божественных разъяснениях, восполняющих непостижимое. Казалось бы, и нам надо молиться: Изъясни нам\ Но далеко не все и не всегда способны воспринять ответ. Богообщение — не наша мера. И потому Писание толкуется для нас устами апостолов или святых отцов. Но и их поучения не даются сразу, они раскрываются по мере нашего собственного развития, по мере настойчивой работы ума и духа, привлекающей благодать Святого Духа.

Почему же все-таки иносказание? Господь и это нам разъясняет. Понятия духовные в прямом изложении не доходят до оплотненного ума — имея уши телеснодушевные, мы остаемся глухи, это уши, которыми не слышат глас Духа, глас хлада тонка*. Человек, неспособный, неготовый понять, неправильно истолкует услышанное, соответственно начнет и действовать. Так он навредит себе и другим. Совсем иное дело, когда высказывание прикровенно, оно по крайней мере не дает прямых указаний к действию, поэтому не так опасно. Вот и апостолы часто не разумеша глагола, сказанного им Господом, бе бо прикровён от них, да не ощутят его. Принцип таков, что готовый поймет, а неготовый убережется. Человеку достаточно зрелому истинный смысл открывается и в притче, и в кратком иносказательном слове. Зрелость его заключается в том, что он стяжал уже некоторую благодать, достаточную для того, чтобы Бог Сам просветлял его мысленные очи, приоткрывал сокровенные смыслы, позволяя заглянуть в глубину. С другой стороны, тот, кто еще недостаточно подготовлен, до времени оберегается от лишних познаний, которые при неверной интерпретации будут только вредить. И в то же время у него появляется лишний стимул к молитве, что всегда и для всех полезно. Побуждаемый к просьбе: Изъясни нам притчу % человек в молитвенных усилиях может стяжать недостающую благодать и через нее — желанное разъяснение.