Читать «Меч воина. Внутренний подвиг мирянина и инока» онлайн - страница 45

«Известная туманность выражений, которая употребляется иногда в Писании, есть вид молчания, дабы сделать труднопостижимым смысл учения, ради большей пользы читающих» . Такие особенности присущи не только библейским текстам, то же относится и к скудости описаний молитвенной практики в отеческих аскетических трудах, где мы сталкиваемся с загадочной немногословностью святых наставников.

Но вернемся к Евангелию и обратим внимание, например, на то, что сказано об участи грешников, оказавшихся по левую сторону от Царя, вершащего Последний Суд. Можно видеть, что не царская безжалостность стала причиной их осуждения, — нет, эти несчастные сами уготовили себе огонь вечный. Но чем? Только ли тем, что не оказали внешней услуги ближнему? Дело в том, что их бездействие не случайно, и голодного они не накормили не просто из жадности или лености. Хотя и эти мотивы не безгрешны с точки зрения морали, но нам указана более глубокая и веская причина, приведшая их к погибели, — причина внутренняя, духовная. Когда мы видели Тебя алчущим? — искренне удивляются обвиняемые, пытаясь оправдаться пред Господом. И говорят они правду: они не увидели Его. Их бытийный уровень не позволяет им видеть вокруг себя страждущих; пораженные эгоизмом, они не готовы распознать скорбь в душе ближнего; бесчувственные к чужой нужде, они не способны и к состраданию. Пребывая в духовном ослеплении, эти люди лишены возможности восприятия истины, и потому в голодном они не узнали Спасителя, не распознали времени посещения их Господом , а посему и не познали Его. Это символ, указующий на ветхое, не обновленное благодатью состояние души. Прижизненно не исцеленная, не перерожденная, она непригодна для Царства Славы^м, по существу своему непричастна ему, а значит, не имеет возможности войти в него. Естество ее, бытийно не породненное со Христом в земной жизни, по духу своему остается сродни тому, что бросают в огонь, и в огонь вечный, уготованный диаволу.

Вот почему апостол Павел настаивает на необходимости обрести саму любовь, а не только совершать добрые поступки, дабы стяжать жизнь вечную. Если я, говорит он, отдам тело мое на сожжение, но при этом любви не имею, то и такой подвиг, являющий высшую степень самопожертвования, останется лишь внешним делом, и не будет в том никакой пользы. Только внутреннее состояние одухотворенной любви становится для преображенного и обновленного человека «основанием и содержанием вечной жизни» .