Читать «Мемуары на руинах (Жизнь актрисы в письмах и дневниках)» онлайн - страница 29

Впервые, после ежегодных лагерей (пионерлагерей)! Марусю вывезли на дачу в Сиверскую, где ей всё лето приходилось решать алгебраические примеры, чтобы догнать курс математики.

Не могу не описать пионерлагеря.

В лагеря на лето отправляли всех, практически, детей. В первых числах июня перроны Балтийского и Варшавского вокзалов (Не упоминаем Финляндский – туда, на Карельский перешеек и Ладогу выезжали привилегированные, из специальных НИИ) заполняли толпы родителей и детей с чемоданами, в которые по списку были уложены подписанные (чернилами), или любовно вышитые, определённые начальством трусы, майки, носки…

Мама работала в санэпидстанции и имела возможность ус троить девочку в «самый богатый лагерь» – То ли от Кировского завода, то ли от «Красного треугольника». Маруся не страдала (а чего страдать, если другого опыта не было?) жила, как все: железный распорядок, утренняя линейка. «Будь готов!» – «»Всегда готов!», баня раз в неделю (с хозяйственным мылом), раз в неделю кино: «Человек-Амфибия» и «Марья-Искусница», на весь лагерь – бравурные песни, которые из памяти не изгнать.

Были, конечно, некоторые особенности.

Ну вот, скажем, перед обедом все двадцать с лишним отрядов собирались у столовой и ждали своей очереди войти. Чтобы как-то провести время, заводили хороводы… Ну, «ручеёк», конечно,

– А мы просо сеяли- сеяли…

Но и ещё более «жалостливые»: про «Первая дочь – красавица была…» или «Всё васильки, васильки…»

До нас, послевоенных детей, каким-то образом, под пионерским флагом дошёл подлинный народный фольклор не только в текстах, но и в сокращённых обрядах, стенка на стенку наступая, мы, не сознавая того, повторяли дошедшее из глубины веков, нынче почти забытое, хранимое только энтузиастами- фольклористами …

Я уж не говорю об анекдотах: «Срава Богу, проморчара, не сказара ничего!» – это что-то дореволюционное, явно. Или «Пока смотрел «Багдадский вор», то русский вор штаны упёр!» В самом деле, это были мои Университеты! Там всё рассказали и про особенности нашего телосложения, и про всё остальное! Но, самое, иглой сидящее в душе: народные военные песни. Блатняк, (пардон, шансон!) который инвалиды пели по вагонам: – «Милый папочка, – пишет Аллочка, – мама стала тебя забывать, стала модничать и кокетничать, с лейтенантами стала гулять…» И даже: «Вот кончился суд приговором, преступнику слово дано…. – Я – Сын трудового народа, отец мой родной – прокурор!»

Поразительно, как тогда, всего лишь пятьдесят лет назад, мы были пуповиной связаны с глубинными народными ощущениями… А при этом радио орало; «Будет людям счастье, счастье на века! У советской власти сила велика!»