Читать «Любовь и шахматы» онлайн - страница 76

До сих пор не могу понять, как я могла при всей своей гордости и самостоятельности написать то письмо, почему я, не желая того, сначала подала, а потом забрала заявление о разводе? Видимо, я находилась во власти семьи Таля, к которой, несмотря ни на что, была очень привязана... Но скорее всего мои поступки были результатом воздействия невероятно сильных, неземных эманации Миши...

Я не сильна в шахматах, чтобы не сказать резче. Я так и не смогла к ним пристраститься, а делать вид, будто я разбираюсь в них, как это делали многие «шахматные жены», не могла.

Миша как-то ночью разбудил меня и сказал: «Саська, давай я научу тебя играть в шахматы!» Он разложил прямо на постели доску, расставил фигуры и до утра пытался мне объяснить, как ходит ладья, как ходит ферзь... Но если правила передвижения фигур по горизонтали, по вертикали и по диагонали я кое-как усвоила (хотя смысла этих передвижений так и не уловила), то конь привел в полное оцепенение... К утру даже упрямый Таль сбросил доску и сказал:

«Бог с тобой! Имеешь право. Из всех фигур твоя фигура — самая ценная и самая универсальная... Когда мой ферзь этаким изящным красавцем доминирует по всей доске и все остальные фигуры восхищаются и пугливо на него посматривают, я говорю сам себе: это не ферзь. Это моя королева Саська!»...

Я ничего не понимаю в шахматах, но в логике человеческих поступков кое-что соображаю... Так мне кажется. И все же Мишины выпады, его безумные атаки, его неожиданные отступления, его бешеные приливы нежности и любви, за которыми вдруг следовали необъяснимые исчезновения, до сих пор остаются для меня за гранью понимания...

«Хотите знать, как побеждает Таль? Очень просто: он располагает фигуры в центре и затем их где-нибудь жертвует...»

Гроссмейстер Д. Бронштейн

Я продолжала работать с Эдди Рознером, у Миши турниры, у него роман с Л. И вдруг во время моих гастролей в Крыму звонит из Риги Ида и говорит, что неожиданно приехал Миша и когда узнал, что я в Ялте, попросил собрать ему чемодан, положить туда плавки, заказал билет до Симферополя и вылетел в Ялту... Чтобы я была готова...

Интуиция у Миши была фантастической. И тогда она, конечно, себя проявила...

В Ялте «царь» (так звали в оркестре Рознера) по отношению ко мне проявлял повышенную активность... Миша вел себя как ни в чем не бывало, как будто не было никакой Л. у него, как будто не было никакого «министра» у меня... Он прилетел как соскучившийся по любимой женщине мужчина. Он дарил цветы

(он всегда «угадывал» цветы), делал подарки. Он влюбил в себя весь оркестр, он подружился с «царем»... Во второй вечер Мишиного пребывания «царь» вышел на сцену с шахматной доской и сказал: «Сейчас перед вами выступит феноменальная Салли Таль, муж которой — феноменальный шахматный гений Михаил Таль сидит в зале!» По знаку Рознера Миша поднялся со своего места, и зал устроил ему овацию.

Во все те несколько дней, что Миша был в Ялте, он закатывал пышные обеды и ужины и всякий раз поднимал бокалы за меня... Рознер однажды предложил выпить за здоровье шахматного короля, на что Миша тут же вставил: «Я — экс-король, а вот у моей королевы никогда не будет частички “экс”...» В последний день его пребывания он вдруг сказал: «Саська, я завтра улетаю... По-моему, «царь» положил на тебя глаз... Имей в виду».