на ближние склоны не бросил я взора,
где таволга блещет,
как Старец Горы,
похожий на Рабиндраната Тагора,
Надеюсь
однажды спросить на заре -
в чём истина,
в чём недомыслие наше?
Восходит,
восходит мой взгляд по Горе
всё выше и выше,
всё дальше, всё дальше...
***
Чем невесть очи вновь соблазнив,
расскажи, ни о чём не сказав,
об осеннем строении ив,
о подводном струении трав...
Это - осень, а это - река,
это - лебедь на мелкой воде...
Это - просто пустая строка.
Расскажи, как живётся нигде...
И строка, что прозрачно пуста,
вдруг поведает ясную суть:
так отрадно смыкались уста,
что словами нельзя разомкнуть.
Лишь молчанье - превыше всего -
чувство с чувством случайно
сличит...
Расскажи, не сказав ничего.
Тем любовь и жива, что молчит.
Закатные стансы
Пусть в замысле стихотворенья,
где я тебе муж и любовник,
с медовой травою забвенья
сплетается белый шиповник,
и в жёлтых камнях ежевика
прядёт кружева вожделений,
и эхо блаженного крика
живёт в сопряженьях мгновений.
Мне нынче - хватает бессмертья
шмеля, стрекозы и цикады,
чтоб молча исчислить столетья
заросших развалин Эллады,
где зелень замлела от счастья
в сцепленьях взаимной неволи,
где нет о любви сладострастья -
лишь светлый покой после боли.
Под скалами - берег лекалом,
и море в сверкающих искрах
к отвесным ласкается скалам,
и свет откровений неистов,
дух ядом целебным врачуя,
нисходит в цветы молочая,
божественной жизни не чуя,
божественной смерти не чая...
Заходится сердце от боли.
Душа цепенеет от страха.
Я только усилием воли
себя отличаю от праха,
но дух воскресает от страсти
в просторах звенящих бессмертий,
где шмель бередит ради сласти
разверстые язвы соцветий.
Так пусть же под вечер продлится
жизнь с вечной горчинкою горя,
пусть воздух, как ангел, струится
над чувственным золотом моря,
покамест в стрекочущем зное
со счастьем сплетаются страхи,
и солнце мерцает двойное
в печальных зрачках черепахи.
***
И я забью на прошлое,
На время золотое,
Плохое ли, хорошее,
Но всё одно святое;
На лепшее, на горшее -
На всё стезя Господня:
И я забью на прошлое,
Но только не сегодня...
Прощай, сиянье летнее!
Прими благодаренье
За это - распоследнее -
Моё стихотворенье.
И смотрят, как распятые,
Но всё одно живые,
Мои семидесятые
На ваши нулевые.
Осень 2011
Под белым журавлиным крылом
Под белым журавлиным крылом
Евразийская муза
Интерес к тюркской культуре, тюркскоязычной поэзии, древней и вечно молодой, постоянен. Именно через переводы на русский и европейские языки в прошлые века цивилизованный мир познавал и постигал поэзию Востока, орхоно-енисейские рунические стелы, поэмы Навои, словарь столетий Махмуда Кашгари, Сокровенное сказание о Чингисхане, поэтические творения Юсуфа Баласагуни, многочисленные эпосы и фольклор[?] И эта духовная преемственность поколений продолжается и в наше время.
В Уфе завершился II Международный конкурс переводов тюркоязычной поэзии "Ак Торна" - "Белый журавль".
Этот авторитетный в поэтических и переводческих кругах конкурс является единственной в мире широкомасштабной творческой площадкой, где через талантливые переводы могут быть открыты XXI столетию стихи и поэмы поэтов тюркского мира.
