Читать «Литературная Газета 6385 ( № 38 2012)» онлайн - страница 66

Литературка Газета Литературная Газета

Как нищие среди дождя вдвоём.

Перевод Б. Сиротина

Камал ХОДОВ

(Род. в 1941 г.)

СЛУШАЯ

НАРОДНУЮ

ПЕСНЮ

От долгой песни

в сердце след горяч.

В ней прошлое -

Как чёрная дорога...

Скажи мне, чем

Ты прогневила Бога,

Осетия?

И песнь твоя -

Как плач.

    Перевод В. Ерёменко

ПУШКИН

Бывает, руки падают в смятенье:

"Ах, будь что будет", - говорю себе.

Легко ль писать?.. Завистники,

как тени,

Ногами шаркают в твоей судьбе.

Чернят твою бесхитростную душу,

Что вечной болью за народ болит.

Ничтожество, что не творит,

а рушит,

Тебя на путь наставить норовит.

И всё, что ты рождал

во вдохновенье,

Вдруг кажется ненужным и чужим.

И на тебя, как камень,

давит мненье,

Что ты обогащеньем одержим.

Легко ль писать, коль рядом

нет опоры,

И ложь в обыденность возведена,

А те, кто мысли заменяет вздором,

Свои же прославляют имена.

Да, трудно выжить и себя сберечь.

За правду биться на едином вздохе.

Готов на муки ты себя обречь,

Чтоб проступил сквозь строки

лик эпохи.

Перевод И. Гурджибековой

Шамиль ДЖИКАЕВ

(1940-2011)

ПОСТОРОННИЙ

Сонет

В ущелье лес дремуч и первобытно-груб,

Чащобы здесь шумят и девственные рощи.

Ещё я отроком дивился вашей мощи,

И только дуба нет среди зелёных куп.

Вдруг я узрел его... Но разве это дуб?

Стоит он на горе, пришибленный и тощий,

Как ветхое гнездо, и веткой не всполощет...

И в сердце стынет боль, и белый свет не люб.

Стоит лохматый куст, измученный недугом.

Скиталец, в эту жизнь, чьей волей он влеком,

И отчего грустит на высоте над лугом?

И елей и берёз в урочище глухом

Собрался юный хор, и весело подругам,

А он глядит на них увечным женихом.

Перевод М. Синельникова

Молодые голоса

Молодые голоса

Представляем переводы зарубежных авторов Яны ГОНЧАРОВОЙ, студентки второго курса ПГЛУ отделения литературного творчества, члена объединения молодых переводчиков "Орден Св. Иеронима".

Стефенс ДЖЕЙМС

Ракушка

Я раковину - завиток морской

В своей руке сжимаю,

И шум, и плеск, и пену над водой

Я сразу ощущаю.

Печальны голоса морей чужих,

Тоскливо пенье ветров ледяных

Над берегами

Пустынными, заброшенными, там,

Где не играет солнце по волнам,

Где никогда следы людей

На мокнущем песке не появлялись.

Так было сотни лет, так будет и теперь:

Ни дикий зверь, ни человек

На берегу том не появятся вовек.

И в тишине тех вод я звуки услыхал.

Негромкий шум из дали долетал -

Шуршанье камешков морских о дно средь серых скал.

Неспешно водоросли колыхались;

Волны теченью покорялись

Их длинные, холодные побеги.

Нет, не бывает дня на этом бреге,

И ночь не наступает,

Звёзд золотых не возжигает,

Не виден свет луны,

Лишь сумерки стоят. И плеск волны,

Что, как слепая, путешествует без цели,

Звучал так жалобно; протяжно ветры пели[?]

И в тот же миг очнулся я[?] какое наслажденье,

Услышав шум на улице, стряхнуть то наважденье!

Генри НОРМАН

Дом не такой с тех пор, как ты ушёл

Дом не такой с тех пор, как ты ушёл:

Печь злится и меня винит всё время,

А телевизор в скуке безнадёжной

Бездумно смотрит целый день в окно.

Давным-давно немытая посуда

Саму себя жалеет, повторяя: