Читать «Лето с ангелами» онлайн - страница 20

Хоть не витал, но Гоголь в чем-то прав

Жена как сядет, как раздвинет чресла

не человек — панбархатное кресло

а я попроще, я — славянский шкаф

как был изображен в журнале НИВА

весь в деревянных яблоках, красивый

на дверцах розы — тонкая резьба

и ящичек — посередине лба

НОВЫЙ ВСЕМИРНЫЙ АТТРАКЦИОН!

ЧЕЛОВЕК — ШКАФ!

Хоть не смотрел, но Чехов в чем-то прав

А шкаф — он тоже уваженья хочет

Тут, спину — древесину кто-то точит —

отчаянный какой-то червячок

Хоть я не пью, но изнутри печет...

Здесь в верхнем левом ящике — посуда

(Из левого грудного кармана пальто извлекает

бутылку водки и стакан.)

Закуску достаю всегда отсюда

(Из другого кармана достает яблоко и конфету,

яблоко обтирает, конфету обдувает.)

Классическое яблоко. Конфетка

Внизу — в белье крахмальная салфетка

(Роется в карманах, достает не очень чистый

носовой платок, расстилает на столе, ставит

посуду, еще раз обтирает яблоко, помещает

его в центре натюрморта, любуется.)

Буль-буль-буль-буль!

(Выпивает и закусывает, пауза.)

А на дворе — июль...

Там задирает ветер занавески

и небо голое во всем бесстыдном блеске!

Скулит кобель — его кусает сука...

А где-то этажерка из бамбука...

(Выпивает и закусывает, пауза.)

Денатурель!.. Ехидна!..

                                                  Но однако —

пользительно для крепости, для лака

Блестит лачок — сучки мои, жучки

все это — ордена мои, значки

я славный, я державный, я славянский

да! С надписью на спинке хулиганской

Не веруешь? Вот бог, а вот порог —

и раздавлю, кто станет поперек!

(Выпивает и занюхивает.)

Сам поперек дверей стою в конторе

Гуляют хилоножки в коридоре

Торопится коленками... Ну что?

Ушибся больно?.. Бедный — чуть не плачет

я, говорю, поставлен здесь на то

чтоб чувствовали, понимали, знает

(Выпивает, может быть закусывает.)

Слышь, где-то про проскрипции скрипят

пора мол, разломать на щепки ящик

Меня на дровяной отправить склад?

Я может палисандр настоящий!

А если, предположим, Александр

свет — батюшка, царь Александр Третий

в меня гляделся, точно, палисандр

В прихожей Куприна я как-то встретил

Один чиновник, брал кузнечик взятки

открыли утром, а оттуда — пятки...

(Показывает, вздыхает.)

эсера, помню, прятал я в себе

и рыжего из Р С Д Р П...

Идейные бородки и усы...

и Мозера карманные часы...

(Выпивает и не закусывает.)

Зимою восемнадцатого года

в расход чуть не пустили — на дрова

Я помню гибель красного комода

В "буржуйке". Революция права! —

Стреляли звонко из печурки чурки...

На стенке — лозунг, на полу — окурки...

А позже — перемены, переезды...

меха и рыба, тресты и аресты...

(Рассматривает пустую бутылку.)

Так дожил я до нынешних времен

Рассохся, правда, но неповрежден

Я, может быть, в редакции ИЗВЕСТИЙ —

Герой труда стою на видном месте

Ты погоди архив сдавать в утиль

"Дела" мои достанут, сдунут пыль...

всем этим дурачкам высоколобым

я стану обвинителем и гробом

Недаром говорил столяр Бугров:

"Шкаф есть буфет и человеку гроб"

СЛАВЯНСКИЙ ШКАФ — 2 

Сцена представляет собой комнату, заставленную разностильной мебелью. Справа — кожаный диван. Посередине стол и стулья с высокими спинками. В глубине тяжелый буфет начала века с горельефами — фавнами и ангелочками. Слева неподвижно стоит высокий квадратный мрачноватого вида человек с квадратным подбородком, в темно-коричневом пальто. В петлице — восковая желтая роза.