Читать «Крымская война. Соратники» онлайн - страница 81
Борис Батыршин
Ну уж нет! Во всяком случае, не среди бела дня...
Белых мысленно выругался (Фро не терпела вульгарностей, иначе как в постели), и торопливо захлопнул полуприкрытую дверь. А заодно - погрозил кулаком матросу, замешкавшемуся на ступеньках трапа. Всякий раз, когда он навещал салон, рядом «случайно» оказывался кто-то из матросов. Случайно, так он и поверил...
Полное разложение и крах дисциплины! Одно утешение - на капере порядки не такие строгие...
Ефросинья Георгиевна дождалась, когда закроется дверь, улыбнулась, потянулась по-кошачьи. При этом правая ножка - точеное нежно-золотистое великолепие, - вытянулась из-под шифонного покрова. Белых сто раз говорил, что на боевом корабле ни о каких амурных играх и речи быть не может, и всякий раз она отвечала томным, с легкой хрипотцой, голосом: «Ах, оставьте эти глупости Жорж! Великий Нельсон приводил на свой флагман леди Гамильтон, и это не мешало ему побеждать!»
Над головой, по настилу полуюта загрохотали башмаки. Часто, громко забила рында. Без стука распахнулась дверь:
- Кирие, вас требуют на мостик! Вапора османская!
Ожила висящая на плече рация:
- Снарк, это Вий. На «Фуруне» две отметки, крупные суда. Дистанция пятьдесят пять кабельтовых, только-только вырезались из-за мыса. Наш фриц... в смысле Ганс велел сыграть тревогу, выбирайся...
- Иду. - коротко бросил Белых и отключился. Выходя, он обернулся: ну конечно, Фро и не думала прикрыться: проказливо подмигнула, сделала ручкой, не забыв при этом повернуться так, чтобы вошедший, семнадцатилетний парнишка-грек, смог разглядеть не только ее ножку. Капитан-лейтенант едва не взашей выпихнул сопляка из салона и потопал на мостик, чувствуя себя полным идиотом.
II
Федя Красницкий, пошел в Морской Корпус, следуя семейной традиции. А что делать, если не одно и не два поколения семьи верой и правдой служили под Андреевским флагом? Но сердце у младшего сына капитана второго ранга Красницкого не лежало к карьере морского офицера. С младших классов гимназии он мечтал об университете, видя себя археологом, новым Шлиманом или, на худой конец, автором «Истории государства Российского». Но так уж сложилась жизнь - Санкт-Петербург, младшие, потом специальные классы Морского Корпуса, гардемаринские нашивки, палаш, впервые надетый в город по случаю тезоименитства... На корабельной практике Федя увлекся гальванической техникой и минным делом, но страсть к истории осталась жить в бывшем гимназисте - а потому однокашникам по Корпусу, а позже и сослуживцам не приходилось гадать, что подарить ему на день рождения или, скажем, на Рождество. Конечно, книгу! А лучше - альбом с литографиями или фотографическими снимками, изданный к какому-нибудь памятному событию. Так, на прошлый день рождения таганрогский дядюшка прислал дорогому Феденьке альбом, выпущенный Военным ведомством по случаю шестидесятилетия Севастопольской осады. Толстенный том, переплетенный в зеленый бархат, содержал сотни фотографий и дагеротипов, сделанных французскими и британскими репортерами в Крыму. Лагерь в Евпатории, Балаклава, поля сражений, осада... Заключительный раздел содержал виды Севастополя после падения города. Обрушенные стены, разоренные батареи, избитые ядрами дома, зияющие окнами без стекол, и снова - руины, руины, руины...
