Читать «Красавицы не умирают» онлайн - страница 43

Адам шел рядом с телегой, не отрывая глаз от Шар­лотты. Он постоянно спотыкался, налетал на чьи-то спины. Может быть, он стал бы кричать, что любит ее, что она божественно прекрасна, перекрывая брань толпы, но не был уверен, что долетевшее до нее признание не смутит ее, не встревожит. Ведь нет женщины, которую слова любви, даже на краю гибели, оставили бы безучастной. Тогда Шарлотте будет труднее умирать. И Адам молчал, стараясь только, чтоб его не оттеснили от телеги.

В то самое время, как телега с осужденной приблизилась к месту казни, Сансон встал и постарался закрыть собой гильотину. Шарлотта поняла его движение. Она наклони­лась вперед, чтобы лучше видеть возвышение, сколоченное из досок, и два столба на нем с закрепленным наверху тяжелым металлическим лезвием.

— Меня это очень интересует: ведь я никогда не ви­дела ничего подобного!

У помоста гильотины палач заметил несколько незна­комых ему личностей. Ему это не понравилось, и он по­просил жандармов очистить место казни.

Шарлотта взошла вверх по лестнице. С нее сняли пе­леринку, и девушка сама легла на доску, к которой ее тот­час привязали.

Сансон, обычно свято выполнявший ритуал казни, на этот раз заметно торопился. Запись в его дневнике так объясняет это: «Мне показалось жестокостью продлить хоть на одну секунду агонию этой мужественной женщины». Он сделал знак своему помощнику, и тот привел в движение механизм.

Нож упал точно, с нежным свистом. Недаром доктор Гильом, ратуя за введение гильотины вместо грубого топо­ра, назвал это «дуновением ветерка». Толпа взорвалась ликующим воплем.

Дальше произошло то, что вызвало негодование у Сансона. Плотник Легран, помогавший устанавливать гильо­тину, поднял голову казненной и показал ее народу. «Я человек, привыкший к подобного рода зрелищам, но мне сделалось жутко, — пишет Сансон. — Мне показалось, что глаза казненной смотрят на меня, и по-прежнему в них видны и поразительная кротость, и неколебимая твер­дость духа. Я тотчас же отвернулся. Из ропота, раз­давшегося вокруг меня, я узнал, что негодяй, поднявший голову несчастной, ударил ее по лицу; многие уверяли ме­ня, что голова даже покраснела при таком посмертном оскорблении».

Палача потрясла казнь Шарлотты. Он вернулся до­мой, сел за стол, чтобы поужинать, но вид у него был такой, что госпожа Сансон забеспокоилась: «Что с тобой? Отчего ты сегодня так бледен?»

...Сансон не находил себе места. Через газету, подроб­но описавшую казнь убийцы Марата, он опроверг слухи о том, что человек, нанесший отвратительное оскорбление казненной, был одним из его помощников.

Трибунал пришел к выводу, что плотник Легран в ре­волюционном рвении переусердствовал, и тот публично по­лучил строгий выговор.

* * *

Наутро парижане обнаружили листовки, восхвалявшие убийцу Марата как мученицу Республики и освободитель­ницу страны. Адам Люкс не скрывал, что это дело его рук. Более того, он написал манифест, где призывал всех честных граждан воздать своей соотечественнице как бла­гословенной деве Франции Жанне д'Арк. Адам настаивал на том, что содеянное Шарлоттой было актом справедли­вой мести, тираноубийством. Документ был подписан его именем. Разумеется, ровно через неделю после казни Шарлотты Адама Люкса арестовали.