Читать «Красавицы не умирают» онлайн - страница 169

Итак, мысли о смещении монарха носятся в воздухе, как и имя той, что обладает «надлежащими качествами», чтобы заменить развенчавшего себя в глазах общества Александра и стать новой императрицей — Екатери­ной III. Это — Екатерина Павловна Романова.

В какой мере слухи о перевороте, вновь открывавшем путь на русский трон женщине, имели под собой реальную основу? Этот вопрос остается до сих пор не выясненным. Главная трудность здесь в отсутствии документов, под­тверждающих существование заговора. Но ведь бумаги, содержащие такого рода сведения, горят в первую очередь.

Как бы там ни было, но несомненно то, что общность взглядов на вещи, принципиально важные для них, лишь усугубила взаимную симпатию Багратиона и Екатерины. Что же было — это принципиальное? В первую очередь Россия. Со всем клубком трудных, порой трагических ситуаций преднаполеоновской поры и самой эпохи 12-го года.

Н.М.Карамзин, связанный с Екатериной Павловной узами дружбы и душевного расположения, говорил о ней: «Она русская женщина», подчеркивая ее патриотичность, чувство глубокой личной заинтересованности во всем, что происходит в государстве. То же самое можно отнести и к Багратиону. Он, грузин по рождению, пожалуй, один из самых «русских» генералов, если понимать под этим го­товность ради интересов России забыть самого себя, идти на любые жертвы, лишь бы она — жила, процветала...

Тильзитский мир, уступчивость Александра раздража­ли Багратиона. Ему было легче умереть на поле боя, чем поставить под сомнение неоспоримость российского могу­щества, престиж суворовских «чудо-богатырей». Сестра царя в этом вопросе его полная, безоговорочная союзница. Ее мнения по поводу внешней политики России суще­ственно отличались от того, чего придерживался Алек­сандр I.

Разве могло это — жгучее и больное — не быть предметом разговоров в безмятежных аллеях Павловска? Разве только одно взаимопонимание, единение мыслей и чувств не способны дарить минуты душевной близости?

И все-таки Александра мучил вопрос: мечтала ли сест­ра о лаврах Екатерины Второй? Отводила ли она Багра­тиону роль Орлова в грядущем перевороте? Узнав о смер­ти Петра Ивановича, царь обратился к генерал-лейтенанту С.И.Салагову, бывшему доверенным лицом Багратиона, с прямым вопросом: нет ли в бумагах покойного писем его сестры, компрометирующих высочайшую фамилию? Салагов не замедлил сообщить Александру I результаты вы­полнения «всевысочайшего поручения отыскания записок». Сначала он поделился с царем недоумением: против обык­новения, Багратион, отправляясь в Житомир, захватил с собой шкатулку, в которой хранил личные бумаги. Раньше он этого не делал, и переписка, по-видимому, хранилась у Салагова. После житомирской поездки «записок» Салагов не обнаружил. А то, что он знаком был с их содержанием, следует из его собственных слов: «Верьте мне, всемило­стивый государь, что оные ничего в себе, кроме одной детской игрушки, не составляли». Дабы убедить императо­ра в абсолютной безобидности писем его сестры к Багра­тиону, Салагов прибавляет: «Я и по днесь не могу понять, ради каких причин он и тогда хранил записки».