Читать «Король-Солнце (The Sun King)» онлайн - страница 127

Для многих смерть Мсье стала тяжелой утратой. Осо­бенно переживала кончину деда герцогиня Бургундская. Прежде они с удовольствием общались. «Я очень любила Мсье». «Мы все видели ее искреннюю и продолжитель­ную печаль по поводу смерти Мсье», — писала Ментенон другу. Придворные в Версале и Сен-Клу погрузились в тоску. Мсье, как никто другой, умел устраивать праздники и заставлял всех вокруг шевелиться. Атенаис Монтеспан тоже глубоко горевала и, чтобы развеяться, совершала долгие одиночные прогулки на природе; Мсье оставался предан­ным другом Атенаис, после того как она покинула двор. Госпожа Ментенон послала ей хорошее письмо, в кото­ром говорила, что старость со всеми ее воспоминаниями невыносима, если не веришь в вечную загробную жизнь.

Мадам пребывала в отчаянии. Многие годы она не­долюбливала мужа, но недавно изменила свое отноше­ние к нему в лучшую сторону. Особенно ее тронуло то, что в его последних словах прозвучала забота о се здо­ровье. Но больше всего Мадам боялась, что теперь ей придется покинуть двор и уйти в монастырь. «Никакого монастыря», — закричала она, как только узнала о кон­чине мужа. Первое, что сделана верная жена — просмот­рела личные бумаги мужа, хранившие тонкий аромат фиалки, и сожгла его письма от мальчиков. Только пос­ле этого вдова села в экипаж и отправилась в Bepcaib. Там, смирив гордыню, она послала за мадам де Менте­нон. Как только у нес хватило на это духа? Мадам очень хорошо знала, что на протяжении многих лет король и его жена читали ее письма, в которых она честила Мен­тенон на чем свет стоит: старая образина, старая обезь­яна, ведьма, проститутка, навозная куча и т.п., припи­сывая каждому ее поступку самые низменные мотивы. Ментенон явилась незамедлительно, и Мадам впервые в жизни пригласила ее присесть и униженно просила уговорить короля оставить за Мадам се квартиру в Вер­сале. Ментенон, всегда взиравшая на Мадам с особым выражением лица, приподняв уголки рта и выпятив нижнюю губу, не произнесла ни слова, а только выну­ла из-за пазухи конверт и протянула его своей собесед­нице. Та со страхом узнала свой почерк и ешс больше ужаснулась, когда открыла конверт. В письме, адресо­ванном какому-то немецкому родственнику, она писа­ла, что никто наверняка не знает, является ли старая скотина женой короля или сожительницей. Но хуже всего было то, что дальше описывалась нищета бедного люда во Франции, что было больной темой для короля, ко­торый терпеть нс мог, когда об этом судачили в рези­денциях других европейских правителей. Как показало будущее, мадам де Ментенон проявила истинное вели­кодушие и сделала все возможное, чтобы Мадам оста­лась в Версале. Сама же Мадам продолжала писать о своей благодетельнице в прежних нелестных выражениях, од­нако при этом проявляла осторожность и не пользова­лась услугами публичной почты.

В 1699 году умер Расин. Последнее время он впал в немилость, хотя по-прежнему работал при дворе и по­тому часто наведывался в Марли и Версаль. Король, ка­залось, его присутствия не замечал. Он подозревал дра­матурга в сочувствии янсенизму. Его теперешнему положению невольно способствовала госпожа Ментс- нон, убедившая Расина изложить свои мысли о кресть­янстве, которые затем показала королю. Людовик, как водится, пришел в неистовство. «Он думает, что если умеет сочинять хорошие стихи, то обладает талантом министра». Расин упрекнул госпожу Мснтенон. Она свою вину в немилости к нему короля признала и пообещала исправить положение. «У вас ничего не получится, - возразил Расин печально, — потому что моя тетка, име­ющая больше влияние на Господа, чем вы на короля, денно и нощно молиться, чтобы он меня покарал». Тет­ка победила; вернуть королевскую благосклонность Ра­сину не удалось. Он оставил пожелание быть похоро­ненным в Порт-Рояле. Придворные говорили, что драматург при жизни не проявил достаточно отваги, чтобы удостоиться этой чести после смерти.