Читать «Король Літр (збірник)» онлайн - страница 19

Блуждающие звезды

Один седовласый мэтр как-то сказал, что театр начинается с гардероба. Следуя логике этого наблюдательного человека, мы неизменно придем к выводу, что гардеробом он и заканчивается. Между двумя этими метафизическими точками, символизирующими рождение и смерть, находятся буфет и уборная. Здесь ваш корреспондент заранее отметает претенциозные упреки снобов, высокомерно заявляющих, что в театре есть еще и сцена. Уберите из театра гардероб, буфет и уборную, и он автоматически превратится в сельский стадион. Буфет – вот истинное лицо любого театра, а также его сердце, желудок и печень! Вот та ось, вокруг которой вращается Колесо Сансары, то бишь украинской духовности. Но не театры интересовали нас с Мыколой Вереснем в тот серенький денек, когда мы отрыли наши томагавки и ступили на Тропу. Нашей целью были творческие союзы, ибо, полагали мы, эта самая духовность театральным буфетом не ограничивается; она питает свое астральное тело испарениями борща в «Энее» – столовке Спілки письменників, флюидами котлеты по-киевски в Доме офицеров, эманацией харчо с водкой в Доме учителя – да мало ли чем еще она может питаться, эта крылатая нимфа в вышитой золотом сорочке, в веночке из калины, малины, голубей, лебедей, лелек – эта богиня с грацией и артистичностью Поплавского. Мы решили начать с «Энея», но гостеприимные прежде двери были закрыты, демократическое заведение, где пьющие и жующие писатели могли общаться с таковыми же читателями и своими литературными персонажами прямо за столом, перешло на закрытый режим: «с и до», «тіко члени» и «після обід зачинено». Пришлось ехать в Дом офицеров (после неудачной попытки Мыколы оторвать у писателей двери, чтобы впустить туда нашу калиново-лебединую нимфу). Котлеты по-киевски (4 грн 30 коп.), водка (2 грн 50 коп.), суп (8 грн), салат (1 грн 60 коп.), пьющие водку дамы в шапках из пушистых зверей и трое очень немолодых военных в штатском, с тремя бутылками водки, ожидающие четвертого (мизансцена под названием «Дохуя лет спустя»), – вот и все наши приобретения. Дальше все было еще безнадежнее. После краткого и неинтересного общения с серьезными, похожими на работников СОБЕСа проститутками и рюмки с соленым огурцом в подвале Дома композиторов (в самом Доме никакого буфета не оказалось) странствующие воины очутились в Доме учителя, то бишь бывшем Музее Ленина, еще ранее – в здании Центральной Рады (чудны дела твои, Господи!). Когда-то мой дедушка, дизайнер по интерьеру Семен Миляев, проектировал его внутреннее убранство – от мебели до дверных ручек. Сейчас изысканные дедушкины люстры понуро освещали филе мерлузы (подогретое мертвое тело этой твари пахло весенним моргом – 3 грн 05 коп.), крохотный листик петрушки целомудренно прикрывал икру на подсохшей булочке (3 грн 80 коп.). Музы и нимфы не залетали сюда, даже сатир не ступал здесь своим козлиным копытом. Тенденция была очевидна. Некогда ваш корреспондент в одной из своих пьес сдуру напророчил именно такое развитие событий. Если не будет соли у вас – чем замените ее? Если лишитесь буфетов в творческих союзах ваших – с чем останетесь? И к чему вам тогда эти союзы, о безумные?