Читать «Королевство крестоносцев» онлайн - страница 330

Было невозможно не признать преимущества этой кухни. Сироп из меда или сахара служил напитком, и его также добавляли в восточную выпечку. Цитрусовые – апельсины и лимоны – «местные жители использовали вместе с маринованными овощами в качестве гарнира к птице, рыбе и другим блюдам, и они придавали пище особый вкус». Персики, цитрусовые и бананы разнообразили простую и грубую северную пищу. Вместо сливочного масла и лярда на кухне использовали оливковое масло. Побочными продуктами при производстве масла были известные всем восточные сладости. Сами крестоносцы возродили древнюю славу страны – ее виноградники и виноделие, которое понесло урон во время господства ислама. Фиги и гранаты, маслины, рис, кукуруза и нут (арабы приготовляют из него вкусный хумус); замечательные фрукты Дамаска, произрастающие круглогодично; снег с горы Хермон, которым охлаждали шербет (от арабского слова «шараба», что значит «пить») – все это было ново и удивительно и открывало Восток с самой привлекательной стороны. Тут и там восточное влияние одерживало верх над европейскими обычаями. Несмотря на обычное пользование столами и стульями, коренные рыцари часто принимали пищу, сидя на корточках. Блюда Востока лучше подходили к местному климату, чем западноевропейская пища, и вскоре стало принятым подавать блюда более мелкими порциями. Аппетиты Гаргантюа, типичные для Севера, не совмещались с новым климатом. Смертность была высокой, и такой она сохранялась у крестоносцев на протяжении двух столетий. Палестинский климат выкашивал сотни и тысячи колонистов.

Так же как крестоносцы приняли восточную пищу, они многое заимствовали из восточного костюма. Изображение куфии, которую носил Танкред, появляется на одной из его монет, но считать это отражением процесса «ориентализации» выглядит преувеличением. Танкред говорил на арабском, который он мог выучить в Южной Италии. Но это ни о чем не говорит, как и его куфия. Было просто практично прикрывать стальной шлем куском материи в жарком климате Сирии. Несомненно, что знатные франки и князья чаще использовали шелковые материи, чем дорогую парчу Востока, которая предназначалась для торжественных случаев. Однажды Жуанвиль купил отрез камлота для королевы Маргариты, и она преклонила перед ним колени, приняв его за святые мощи. Именно крестоносцы открыли дорогу восточному текстилю в Европу, который покорил светскую и церковную знать. Монополия Византии на экспорт дорогих тканей была обойдена путем налаживания прямых связей с Египтом, Дамаском и Багдадом, а также с местными производителями в Сирии. Восточные жены князей, представителей знатных домов Европы, могли положить начало процессу перемен. Духов и восточных аксессуаров, привезенных ими, не чуралась и франкская аристократия, и церковные иерархи. Хотя в области питания и одежды восточные обычаи получили широкое распространение, продолжали существовать некие непреодолимые барьеры и сдержанное отношение к взаимному общению, что проявилось в свое время в архитектуре.