Читать «Концерт «Памяти ангела»» онлайн - страница 57

«Притворись, Катрин, изгладь из памяти все, вообрази, что ты его не знаешь».

Она содрогнулась: он производил на нее впечатление.

Да, он производил на нее впечатление своими порочными губами, иронически приподнятой бровью, превосходными зубами, блестящими волосами, черными как вороново крыло, могучей шеей над безупречным воротником темно-синего фрака. Разве такое возможно? После двадцати пяти лет замужества она затрепетала, глядя на эти сильные руки, будто созданные для того, чтобы обнимать за талию; она разволновалась при виде этого решительного носа с горбинкой, вздрогнула от сумрачного огня, блестевшего в его глазах. Значит, она могла бы влюбиться в этого мужчину, если бы встретила его теперь?..

Катрин подняла голову и в смятении сердца погрузилась в созерцание заснеженного сада. Над заледеневшими елисейскими водоемами с пронзительными злобными криками носились чайки.

Это открытие привело ее в замешательство: хорошая это была новость или плохая?

Плохая! Так удобно было думать, что все умерло, когда они сделались пленниками своих ролей. Зачем оживлять статую? Неизвестно, захотели бы ожить восковые фигуры из музея Гревен, захотела бы Жанна д'Арк изжариться заново, Людовик XVI опять попасть на гильотину или Джульетта снова пережить роковое приключение с этим кретином Ромео. Нет, не надо оживлять старых кукол, пусть покрываются пылью, блекнут, предаются забвению и исчезают потихоньку из памяти живущих. Именно так Катрин Морель пыталась жить в течение долгих лет. Поэтому то, что она желала пятидесятилетнего мужчину, которым стал господин Морель, а не только Анри, молодого человека с непокорными волосами, забальзамированного заживо в костюме президента, была не хорошая новость. Совсем не хорошая новость.

И все же… Если бы это было правдой… Если бы им снять этот привычный слой лака… Если бы снова загореться… Если бы получше вжиться в свою роль…

Она инстинктивно направилась в сторону комнаты Анри, к помещению, куда она, как жена Синей Бороды, не имела права входить. Но на самом деле она там часто бывала, потому что эта ванная комната в дневное время превращалась в некое таинственное место, и без него полное им, пахнущее его полотенцем, надушенным лавандой, зубной пастой, холодной водой на мраморе, пенкой с алоэ; таинственное, потому что там витал призрак ее мужа; таинственное, потому что он никогда не разрешал ей входить туда вместе с ним; таинственное, потому что этот коридор вел к наслаждениям, предвосхищая ночь, соединяющую тела под простыней. Преддверие любви…

Она вздохнула. К сожалению, этот грот давно уже не сулил никаких наслаждений… Хотя они и спали в одной постели, они с Анри больше не касались друг друга. Износ…

Она вернулась в салон, взяла журнал, всмотрелась в лицо мужа на фотографиях.

«Этот мужчина мне нравится, потому что я его не знаю. Например, я предполагаю, что он такой же прямой, как его осанка, открытый, как его улыбка. На самом же деле я знаю… все слишком поздно… я знаю, кто он такой, на что способен… я знаю, что…»