Читать «Конан принимает бой» онлайн - страница 27

— И это все, что я для тебя значу? — спросила она, на сей раз с известной хрипотцой; ее голос обволакивал Албануса, как теплое масло.— Только орудие мести Гариану?

— Да! — ответил он беспощадно.— И если бы у него была жена или дочь, тебе пришлось бы чередоваться здесь с ними!

Женщина подняла глаза, рассматривая кристалл и лицо, видневшееся в нем.

— У него нет времени даже для любовницы, не говоря уже о жене. Да, ты в ответе за многие несчастья, которые занимают его время. А что скажут твои сообщники, если узнают, что ты рискнул соблазнить любовницу короля?

— Что значит — «рискнул»? — В его лице и голосе была угроза.— Или ты вздумала меня стращать?

Она повернулась на подушках и посмотрела на него. При этом легла так, чтобы пышная округлость бедер выгодно подчеркивала тонкую талию.

— Нет,— сказала она тихо.— Я хочу только служить тебе.

— Почему? — настаивал он.— Сначала я хотел, лишь чтобы ты приходила на мое ложе. Ты сама вызвалась шпионить во Дворце; на коленях у моих ног ты нашептывала мне, кто что сделал и кто что сказал. Почему?

— Власть,— выдохнула она.— Я способна чувствовать власть в человеке... чувствовать, кому будет принадлежать власть. Такой человек притягивает меня, как огонь мотылька. И я чувствую в тебе власть гораздо больше, чем в Гариане...

— Ты чувствуешь власть.— Он прикрыл глаза веками и далее говорил почти про себя:— Я тоже чувствую в себе власть. Это всегда было так — я знал, что она во мне. Я рожден, чтобы стать королем и сделать Немедию империей. И ты первая, кто понял это. Скоро люди выйдут на улицы Бельверуса и с мечами в руках потребуют, чтобы Гариан отрекся в мою пользу. Очень скоро! В этот день я сделаю тебя знатной дамой, Сулария. «Госпожа Сулария», а?

— Я благодарю тебя, о мой государь...

Он вдруг решительно расстегнул халат и сбросил его, повернувшись так, чтобы человеку в кристалле, если бы он на самом деле мог видеть оттуда, хорошо была видна кровать.

— Иди же сюда и окажи почести своему королю! — приказал он.

Рот Суларии приоткрылся во влажной улыбке. Она поползла к нему на коленях...

 Глава пятая

Когда на следующее утро Конан спустился в общую комнату гостиницы «Феста», ему снова показалось, что он попал на сборище людей немного чокнутых. Две лиры, четыре цитры, три флейты да еще шесть арф, от большой до маленькой, звучали одновременно. Только вот музыканты сидели в разных концах комнаты и играли каждый свое.

Один человек декламировал стихи. Он очень старался, помогал себе руками, как будто перед ним был богатый заказчик. Увы, он обращался к стене... Вокруг большого стола, уставленного глиняными фигурками, собралось около дюжины мужчин и женщин. Стараясь перекричать музыку, они пытались объяснить друг другу ошибки, допущенные при лепке. Три человека у подножия лестницы тоже кричали что-то, причем одновременно. Что-то насчет того, когда нравственно недопустимое действие необходимо совершать из нравственных же соображений. По крайней мере так показалось Конану. Да, в этой комнате полно было молодых людей — всем было только за двадцать,— и все что-то кричали. Не одно, так другое.