Читать «Карта памяти (Сборник рассказов)» онлайн - страница 36
Максим Смирнов
«Мама» — первое слово. «13 ДЕКАБРЯ»
Жена терпеливо сидит на табуретке в кухне, а взгляд только в окно, одинокий листок рядом с пластиковым пакетом йогурта в ведре содрогается от сквозняка и шелестит «2 ФЕФРАЛЯ».
Листки падают в ведро, и их не успеваешь срывать. Ребенок уже вырос и водит девушек, а с женой снова в ссоре. Листики гирляндой летят на дно.
— Извини, — слышит жена, и она плачет. А у окна все тот же пейзаж: нескончаемый проспект, огромные деревья, что успели вырасти.
Чувствуется боль в спине, похоже на радикулит, и забываются некоторые слова и действия, эта болезнь записана на «5 НОЯБРЯ» — склероз.
Пытаются выселить из квартиры. Листок «7 АВГУСТА», появилась одышка.
Первый инфаркт — вспомнился листок «29 МАРТА», трясущаяся рука опускает скомканную бумагу в мусор.
После еще один, но даты не видно. Потом все закончилось…
Изредка листки срывает сын-юрист, которые пошел по стезе отца, срывает помногу по десять-пятнадцать листков. Тяжело дотянуться, и даты окончательно перестают быть важными.
Но он не плакал после
Максим Смирнов «Алиса»
Серое небо, которое почти касалось земли, было готово вот-вот разразиться дождем. Такое тяжелое и безысходное, что на него без слов и посмотреть нельзя было. Тоску оно навевало и мысли о самоубийстве. Когда мы пришли на кладбище, там уже находилась половина нашего городка, и почти вся школа. На похороны Алисы пришли, наверное, все. Даже скупой на эмоции учитель физкультуры, и тот прятал глаза, что были на мокром месте. Мать напялила на меня черный строгий классический костюм, который я не надевал с выпускного прошлого года, и я выглядел в нем, как агент британской разведки. Непривычно во всех этих строгих одеждах. Еще и галстук душит.
Мы стояли неподалеку от открытого гроба, в которой лежала почти как живая Алиса. На ней была футболка «Slipknot» со страшными участниками группы в масках, короткая кожаная куртка и джинсы. Девчонка выглядела спящей, правда мы знали, что ее уже ничего не разбудит. Мне жутко захотелось поцеловать ее в тот момент, но я решил не шокировать никого такой выходкой.
— Вот ведь досада, — сказал мне мой одноклассник, — еще позавчера она доставала меня и называла слюнтяем, а сегодня она такая спокойная лежит себе.
— Да уж, еще немного и ее засыплют землей, — добавил я безразлично.
С неба срывался мелкий дождик, и я посильнее запахнулся в пиджак, и скрестил от прохлады руки на груди. Учителя разговаривали в сторонке, и некоторые особо эмоциональные, даже плакали.
Безмолвная процессия получалась. Все шептались, плакали, но никто ничего не говорил торжественно вслух. У Алисы не было родителей, и она жила на попечении социальных служб, и ходила в нашу школу. Про нее говорили, что она неблагополучная. Ей всего шестнадцать, а такое чувство, будто она прожила все сорок лет.
— Судя по всему, дела у нее шли неважно, раз ее нашли утром мертвой на стадионе. Говорят, что она была накачана алкоголем под завязку, — сказал директор школы учителям, — ни следов насилия, ничего. Возможно, у нее остановилось сердце.
