Читать «Каннибал из Ротенбурга» онлайн - страница 34

Было в этой комнате и кое-что еще, но об этом после.

Армин страшно горд собой. Вот на что он способен ради человека, которого видел только на фотографии. Он с удовольствием в сотый раз смотрит на нее, цокает языком и разводит руками.

— Питон? Удав-анаконда? Дьявол? — спрашивает он сам себя и согласно кивает головой.

Когда все готово, он поочередно ложится на железную кровать, садится за пивной стол, держа лезвие топора острием к своему лицу, он бьет плеткой по резиновым куклам на стене и, замерев, стоит под лосиной головой.

— Так! — говорит он, — я должен сделать это! Так!

Под конец он делает несколько цветных фото «Комнаты для Маттео» в различных ракурсах и посылает их своему другу по электронной почте вместе с приглашением.

Но Маттео больше не заходит в чат. И Армин чувствует себя кораблем, налетевшим на скалы в километре от берегов Америки.

Маттео исчез. Зато на имя Армина приходят заявки от других заинтересовавшихся его предложением. Они скромно называют себя «юношами для убоя», «девичьим мясом» или meat 4 food. Это молодые люди, которых мысли о человеческом мясе возбуждают.

Особенно заинтересовал Армина один из них со своим рассказом о том, как он на скотном дворе наблюдал забой скота и до внутренней дрожи и судорог представлял себе, что на месте коров и свиней — живые люди и среди них — он сам.

Армин договаривается о более чем тридцати встречах. Он хочет предварительно повидать своего будущего агнца. Он садится в свой старый «Мерседес» и едет в Амстердам, Дрезден и Гамбург.

Большинство встреч должно состояться на вокзале в Касселе. Но ни один Schlachtjunge не приезжает. Френки в отчаянии. Он чувствует себя никому не нужным и готов сам лечь под топор, лежащий на замечательном пивном столе в «Комнате для Маттео».

И в это время в чате появляется Юрген из Фюссена.

10

При мысли о Юргене Армину ужасно захотелось побывать в «Комнате для Маттео». Собственно говоря, комната эта называлась и по-другому. Но даже наедине с собой Армин редко произносил это слово. Даже его интимнейшие друзья по Kannibalcafe старались избегать таких грубых определений в общении друг с другом.

Но и произнося это грубое слово про себя, Армин вкладывал в него свой сокровенный, совершенно не тот, что все остальные люди, смысл. И когда это другое название все же мелькало у него в мозгу, в отличие от все остальных его душа не сжималась от ужаса, а наполнялась тихой радостью, и он чувствовал себя сильным, как мужчина, и оплодотворенным, как женщина.

Иногда он засыпал в «Комнате для Маттео» на ржавой железной кровати. И ему снились какие-то странные, иссушающие мысли.

Именно иссушающие, потому что после них наутро он с трудом разжимал пересохшие губы и с трудом раскрывал пересохшие глаза, а в ушах целый день стоял сухой треск, похожий одновременно на треск сухих веток у него в саду и треск костей.

Армин никогда не мог вспомнить своих снов, но почему-то был твердо уверен, что все они — вещие.