Читать «Кавалькада» онлайн - страница 104

— Это мой помощник. Он всецело предан мне и господину Гитлеру.

— Так. А Эмиль Морис?

— Шофер Гитлера. — Геринг улыбнулся. — Именно он основал штурмовые отряды, еще до того, как я стал ими командовать. Он большой ловелас — понимаете, что я имею в виду. Но его преданность вне подозрений.

— Гуннар Зонтаг?

— Помощник Гесса. То же самое.

— Альфред Розенберг?

— То же самое. Вырос в России, когда к власти там пришли большевики, бежал. Несколько простоват, но предан партии душой и телом. — Он снова улыбнулся. — Еще один бабник. — Он наклонился к нам. — А подружка у него — еврейка.

— Я думал, он недолюбливает евреев.

Геринг хмыкнул.

— Для своей пассии он сделал исключение.

— Как ее зовут?

— Коэн. Сара Коэн. Смазливенькая, если вам нравится такой тип. Волосы похожи на черную швабру. — Он ухмыльнулся, сжал правую руку в кулак, выставив только указательный палец, и поднес его к носу. — Типичный еврейский «клюв». Разве я не жирный, отвратительный червяк?

— Мисс Тернер.

— Простите.

Я спросил у Геринга:

— Где она живет?

— У отца в Оберменцинге, по соседству со мной. Но что с того?

— Мне нужно с ней поговорить.

— Розенберг никогда ничего ей не скажет. Она же еврейка.

— Пусть так. И тем не менее мне нужно с ней поговорить.

Геринг пожал плечами.

— Я не знаю адреса. Розенберг может сказать.

Снова подошла официантка с подносом, уставленным блюдами. Геринг заказал сосиски и копченые колбаски.

Остаток вечера, в те минуты, когда он не отправлял себе в рот еду огромными порциями, он развлекал нас рассказами о своих военных подвигах. Быть может, «развлекал» — слишком сильно сказано. Геринг поведал нам во всех подробностях, каким он был замечательным летчиком и славным малым. Мисс Тернер внесла в его повествование изрядно глянца: «Разве я не замечательный?», «Вы видели что-нибудь подобное раньше?», «Отчайтесь, исполины! Взгляните на мой труд, владыки всей земли!»

Сначала это вызывало некоторое недоумение, но потом я позволил ей отвести душу. Без ее пояснений непомерная самовлюбленность Геринга довела бы меня до комы.

Перед тем как уйти, чтобы встретиться с Гессом и остальными, я спросил Геринга, что значит знак у него на рукаве.

— Это свастика, — объяснил он. — Древний арийский символ. Он означает чистоту крови.

— Шикарно, — одобрил я.

Мисс Тернер взглянула на меня.

— Как прикажете это перевести?

— Мне без разницы. Скажите, по-моему, это здорово.

Она что-то сказала, и Геринг усмехнулся, явно польщенный. Потом что-то сказал.

— Он говорит, что мысль использовать свастику принадлежит Гитлеру. Она изображена и на их партийном флаге.

— Великолепно.

Глава двадцать пятая

Мисс Тернер сказала:

— Все-все. Они все ненавидят евреев.

Мы ехали в такси по мосту через реку Изар в сторону Восточного вокзала. Сегодня опять выглянуло солнце, и его блики играли на водной глади.

— Наверно, из-за того, что проиграли войну, — заметил я. — Надо же найти виноватого.

— Все намного серьезнее. И относится даже к детям. Даже к маленькой Фриделинде, дочке Вагнера. Она говорила о евреях как о людях совсем другого сорта.