Читать «Инферняня» онлайн - страница 34

Я ужаснулась:

— Ты хочешь сказать, дети — полубоги им нужны, чтобы…

Он кивнул:

— Съесть их. И дети — боги, в основном. Потому что полубоги встречаются реже. Все эти дети питаются амброзией. Так гарпии получают свою долю бессмертия.

— Почему никто не сказал мне, что это так опасно! Я бы и носа из дома не высунула!

— Вообще‑то, считается, что если в инструкции, которую тебе оставляет родитель, что‑то запрещено, то этого достаточно. И дополнительные увещевания и призывы к ответственности являются излишними. Ты же подписала контракт — помнишь, что там по этому поводу написано?

— Да. То есть, сейчас уже подзабылось как‑то.

— Ты же недавно работаешь? — недоверчиво спросил Томас.

— Второй месяц.

Эти контракты с работодателями, или с телефонной компанией, например, всегда такие длинные, на несколько страниц, и написаны мелким шрифтом, и пункты в них всю дорогу какие‑то дурацкие, вроде: «Компания обязуется предоставлять Клиенту услуги связи…», как будто я и так не знаю, зачем в мою квартиру проведен телефон! Короче, вы поняли, такие бумажки я обычно не читаю. Ну разве что, бывает, развеселит фамилия лица, чья подпись там стоит. Однажды увидела спокойно так себе напечатанное и расписанное «Чингачгук», не смогла удержаться от дикого хохота, и пришлось потом объяснять, что это так мой организм реагирует на острый перец в хот — доге, который я купила у входа в банк.

— А ты знаешь, что там пишут? — спросила я Томаса.

— Я помогал их составлять… Я учился на юридическом в Принстоне.

— Да?? — тут уж мои брови потянулись вверх. Учился? Значит, бросил такой колледж?

— Да, — ответил он на мое недоумение. — Год назад меня завербовала Корпорация. Принстон — их университет. Они уже две сотни лет отбирают себе там сотрудников. Из лучших.

Все же он зазнайка немного. Хотя я бы тоже на его месте зазнавалась.

— А твоя мама знает?

— Нет пока, — нахмурился он.

Видимо, его это удручало. А кого нет? Я вот тоже от своих все скрываю. Они думают, я подрабатываю няней (обычной, разумеется) — зарабатываю деньги, чтобы пробиться на Бродвей, беру уроки танцев и пения. (За этим мы и рванули с Кэтрин в Нью — Йорк полгода назад). На семейных вечеринках нам приходилось исполнять номер из «Кошек». Мы завывали «Мэкавети, Мэкавети» от всей души, так что мои верили, а соседи пугались, что поблизости завелись дичайшие койоты.

Так что там Томас хотел сказать о контрактах?

— И что говорится о нарушении родительских инструкций? — спросила я.

— Неважно, — пробубнил он и встал, как будто чтобы размять ноги.

— Нет, важно.

— Да нет. Зря я поднял эту тему. Это не имеет значения.

— Эй, — я тоже встала. — Чего ты там темнишь?

Он обернулся, руки в карманах:

— В некоторых случаях… увольнение.

— Ничего себе! Как жестко! И ты это сост…

— А в некоторых — смертная казнь, — договорил он.

Я так и села. Меня могут казнить?? Ну, там уж наверное, я должна такое натворить! Так что ко мне это никакого отношения никогда иметь не будет. Спрашиваю спокойно: