Читать «Из еврейских поэтов» онлайн - страница 41

Фук-фук, фук-фук! - искра ввысь, -

Вслед за ней другие.

Что куешь, кузнец суровый?

- Превращаю я в подковы

Полосы тугие.

Да, в подковы, для него, -

Радость! радость! - для него,

Для коня Мессии.

II

Дом ткача у Иордана.

Ткач основу непрестанно

Прочную мотает.

Веретенцем он стучит, -

Тук-тук, тук-тук! - он стучит,

Пряжа прибывает.

Нити вьются из навоя,

Сочетаясь вдвое, втрое,

Все ровней, все глаже.

Ткач проворно бьет по ним,

Чик-чик, чик-чик! - бьет по ним,

По бегущей пряже.

А челнок его, играя,

Быстрой молнией сверкая,

Ходит, ходит, ходит.

Взад-вперед и взад-вперед, -

Паф-паф, паф-паф, - взад-вперед, -

Мастер глаз не сводит.

Ткач проворный, быстроокий,

Что готовишь? - Плащ широкий,

Ризы дорогие.

Облечется в них он сам, -

Радость! радость! - сам он, сам,

Царь царей - Мессия.

III

Между смокв у Иордана

Вышивальщик утром рано

Вышивает в пяльцах.

По холсту снует игла, -

Шей, шей, шей! - снует игла

В изощренных пальцах.

Возле ткани он суконной

Нашивает шнур виссонный,

Пурпур горделивый.

Подобрать умеет он, -

Так, так, так! - умеет он

Все в узор красивый.

Там гирлянды запестрили,

Там букеты белых лилий,

Пестрые бобы там...

Все цветы бросает он, -

Чик-чик-чик! - бросает он

На холсте расшитом.

Чем ты занят, быстровзорный?

- Я сшиваю в стяг узорный

Ткани дорогие.

А под стягом станет он, -

Радость! радость! - станет он,

Царь царей - Мессия.

IV

В вышнем небе херувимы,

Молчаливы и незримы,

Труд святой подъяли.

Перед Господом они -

Радость! радость! - все они

Всемером предстали.

Все, что свято и блаженно,

Непостижно, совершенно,

Чисто и прекрасно -

Ими взято нынче все,

Радость! радость! - взято все, -

Что светло и ясно.

Сожаленье, состраданье,

Все безмолвное терзанье

Херувимы взяли.

Все, в чем милость и любовь, -

Радость! радость! - всю любовь

Вместе сочетали.

В чем же труд ваш, херувимы?

- Все запасы припасли мы

И творим, благие,

Душу, душу для него, -

Радость! радость! - для него,

Для царя-Мессии!

Но беда нам, но беда нам!

Все давно над Иорданом

От трудов почили.

Запоздали только мы, -

Горе! горе! - только мы

Труд не довершили.

Видно, мало мы собрали

Для святой души печали,

Горнего эфира...

Видно, взяли мало мы -

Горе! горе! - мало мы

Взяли их из мира!

Из того, что в нем блаженно,

Непостижно, совершенно,

Чисто и прекрасно, -

Видно, взяли мы не все -

Горе! Горе нам! - не все,

Что светло и ясно!..

И подняли херувимы

Стоны скорби, плач незримый,

Вопли неземные, -

И доныне в мире нет -

Горе! горе! - в мире нет,

Нет души Мессии.

Давид Шимонович (1886-1956)

На реке Квор

"И я среди переселенцев на реке Квор"

Иехекиль, I,1

То было месяца начало:

В Ниссон переходил Адор.

Холодный ветер веял с гор.

Дрожала ветвь, в окно стучала,

Прося приюта у людей,

Храня побеги молодые,

Как мать, родящая впервые...

А ветер дул, гонясь за ней...

На западе, сквозь дымку тьмы,

Тускнея, медь еще сияла

И хладным светом обливала

Чужие, черные холмы...

И с холодом в душе пустынной

Смотрел я: неподвижен Квор...

Тянулся молча вечер длинный,

В Ниссон переходил Адор...

Со всеми, кто ушел в скитанье,

Бреду и я в чужой простор.

Луна, бледнея, льет сиянье

На спящий мир, на тихий Квор...

Под круглой, мертвенной луной