Читать «Из еврейских поэтов» онлайн - страница 27

Спереди - псы со дворов, позади - непроглядная туча

Пыли. Подводы несутся - встречать жениха дорогого.

В двух, примерно, верстах от Подовки, вдали от дороги,

Грустно средь ровного поля маячит курган одинокий,

Чахлой травою поросший. И траву его покрывает

Легкая серая пыль, а ветры землей посыпают.

Изредка бледный ячмень да колосья залетной пшеницы,

Выжжены солнцем степным, в траве попадаются. Мнится,

Будто состарилась тут и трава - и печально, уныло

В ней седина показалась от долгой тоски по былому,

По поколеньям былым, что промчались, как вешний воды,

И не осталось от них ни следа, ни рассказа, ни песни.

Что же ты, старый курган? И о чем ты над степью тоскуешь?

Кто же насыпал тебя высоким таким и широким?

Что ты за тайну хранишь? Где те, что тебя насыпали?

Сном позабылись они - и сами всем светом забыты.

"Царской могилой" зовется курган, и к нему-то с дороги

Реб Мордехай и свернул, родню жениха поджидая.

Шумной, веселой гурьбой на курган побежали девицы,

Споря, кто раньше взберется. За ними степенно, неспешно,

Не забывая девиц понукать, подзадоривать шуткой,

Шли старики, отдуваясь. Взошли на вершину кургана,

Стали - и дикая ширь степная пред ними открылась

В грозной своей наготе, опаленная пламенем солнца.

С самых древних времен, со времен мирозданья, над степью

Дивная стелется тишь, пред которою речь умолкает.

Нет границ тишине, и нет предела простору,

Только объятья небес вдалеке замыкают пространство.

Пыль задымилась над шляхтом, вставала, росла, приближалась.

Вот уже в ней показались летящие быстро повозки,

Вот уже стали видны в повозках сидящие люди.

Вот повернули к кургану, все ближе и ближе. Капелла

Встречный грянула марш. Замахали, задвигались шумно

Те, что стоят на кургане, и те, что подъехали в бричках.

Свата приветствует сват, родные родных обнимают.

"Мазел-тов! Здравствуй, жених!" - "Эй, мазел-тов! Здравствуйте, сваты".

Уж у подножья кургана разложена пестрая скатерть;

Вот уже солнечный луч купается в золоте винном;

Вот уж его теплота касается коржиков пухлых,

Булок, кусочков мацы, крендельков и других угощений,

Звонкой стеклянной посуды, серебряных круглый подносов...

Весело сваты друг другу кричат: "на здоровье! Лехаим!"

Пьют и едят старики, а за ними, жеманясь, девицы.

Как принялись за вино - не отстали, покуда ни капли

Больше его не осталось в посуде. Но только, пожалуй,

В нем и нужда миновала: без выпивки весело было.

Кончили все это пеньем, объятьями, радостным шумом.

Вот и целуются двое: товарищи с самого детства,

Вместе когда-то росли, и один их мучил меламед.

Рады друг другу они: "Ты, Яков, с чего поседел-то?"

"Сам ты с чего облысел?" - "Как дела?" - "А твои как делишки?"

"Сколько детей у тебя?" - "А, ей-Богу же, разве я знаю?

Двое с матерью спят, один - со мной на кровати,

На оттоманке один, а другие ложатся вповалку:

Как же я их сосчитаю?.." - "Вот дурень!.." Вдруг - танцы. "Скорее!"

И принялись танцевать под музыку славной капеллы,

Весело ей подпевая. Плясали с большим оживленьем,

Впрочем - мужчины одни. Девицы на них возроптали,

Стали со сватами спорить. Тогда и для них музыканты