Читать «Знак вопроса, 2003 № 03» онлайн - страница 147

Фридрих Каспар Давид (1774–1840) написал ряд картин: «Аббатство в дубовой роще», «Монах на берегу моря», «Теченский алтарь». На вершине горы воздвигнут высокий крест, окруженный вечнозелеными елями, и вечнозеленый плющ обвивает основание креста. Заходящее солнце бросает свои последние лучи, и в пурпуре вечерней зари светится Спаситель на кресте. Стороны рамы образуют две похожие на готические колонны. Из них поднимаются пальмовые ветви, образующие свод над картиной. В пальмовых ветвях — пять головок ангелов, все они молитвенно смотрят вниз, на крест. Над средним ангелом в чистом серебристом сиянии стоит Вечерняя звезда. Внизу, посередине вытянутого в ширину прямоугольника, — всевидящее око, заключенное в треугольник и окруженное лучами. Хлебные стебли и виноградные лозы склонились по обеим сторонам над всевидящим оком. Это следует толковать как указание на плоть и кровь Того, кто пригвожден к кресту.

Однако романтики видели красоту не только в молитвенном преклонении перед Господом Богом. Скорее, наоборот, они усмотрели особую прелесть в богоборчестве. Восхищения достоин не только тот, кто смиренно и покорно внимает Богу. Нет, славен тот, кто не боится бросить Властелину мира слова, облитые горечью и вызовом. Вот английский поэт Джон Мильтон (1608–1674) спрашивает у Бога:

«Разве я просил тебя, Творец, Меня создать из праха человеком? Из праха ль я просил меня извлечь?»

Это неожиданно, дерзко. Ведь в христианской культуре принято благодарить Бога за щедрый дар — жизнь. А здесь поэт не только отказывается от жизни, но еще и бросает Богу упрек… Выйти один на один с Богом — это в романтизме считается красивым.

Все романтическое подобно «истинной сказке», в которой все должно быть чудесно — таинственно и бессвязно. Но живо, не похоже на мертвый, всеми признанный стандарт. Вся природа должна быть неким чудесным образом смешана с миром духов.

Романтизм, будучи международным движением, существовал во множестве национальных вариантов. Немецкие романтики тяготели к философии, точнее к мистической, магической картине мира. Так, писатель Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776–1822) сочетал в своих произведениях тонкую философскую иронию и причудливую фантазию, которая доходила до мистического гротеска, преувеличения. Это относится к его произведениям «Крошка Цахес» (1819), «Повелитель блох» (1822).

Во Франции пользовались успехом романы Франсуа Рене Шатобриана (1768–1848). Он усматривал особую красоту в пессимистической картине мира, в мотивах одиночества, изгнанничества, тоской по родным местам. Вынужденный уехать из Франции, он писал: «Революция изгнала мой дух из реального мира, сделав его для меня слишком ужасным». Английский романтизм искал вдохновение в мистике, в потустороннем, в непосредственном соприкосновении с природой, воспоминаниях детства. Известный английский поэт Джордж Гордой Байрон (1788–1824) создал образ разочарованного ипдивидуалиста-бунтаря. Написал богоборческую мистерию «Каин», участвовал во многих повстанческих движениях: