Читать «Знак вопроса, 1995 № 02» онлайн - страница 75

Обсуждение было длительным и серьезным. Ученые медицинского и философского факультетов Лейдена в 1594 году высказались против доказательности испытаний водой… Раздавались голоса, предлагавшие заменить испытания водой «хорошо зарекомендовавшей себя» пыткой. Действительно, под пыткой можно было получить любые показания, достаточные для суда (пример тому — процесс тамплиеров). Однако Инквизиция почему-то цепко держалась за древние способы испытаний водой и весами.

При испытании взвешиванием обвинение снималось с подозреваемого, если его вес превышал некоторую определенную величину. Но горе, если он весил меньше — вина его считалась доказанной! Несчастного ждал костер!

Величина критического веса в разных местах была различной. Так, в уже упоминавшемся городе Оуде-Ватер (Нидерланды) он был равен 49,5 кг, в Мюнстере — 55 кг, а в некоторых местах он был установлен в И—14 фунтов, то есть 4,4–5,6 кг, — это вес грудного младенца!

Итак, критерием, неопровержимо определявшим причастность испытуемого к чародейству, был малый вес. Казалось бы, все обвиняемые должны быть оправданы — ведь не может взрослый человек весить меньше грудного младенца?! Поэтому несомненно интересно, как же минимальный вес был официально зафиксирован?

В одной из газет Австро-Венгрии начала XVIII века сообщается: «Когда недавно здесь в Сегедине (ныне город Сегед на юго-юго-востоке нынешней Венгрии. — Ю.Р.) несколько лиц было арестовано по обвинению в чародействе, то, согласно здешнему обычаю, их подвергли испытанию… их положили на весы, чтобы свесить; при этом удивительно, что большая толстая женщина весила не более 1,5 лота, ее муж, который тоже был не из маленьких, имел 1,25 лота».

А поскольку австрийский лот равен 17,5 г, то газета свидетельствует, что взрослые мужчины и женщины при взвешивании «потянули» всего-то на 20–30 г?!

Поразительные противоестественные цифры, невольно вызывающие сомнение, побуждают нас выйти из положения, предположив фальсификацию или мистификацию.

Сразу же оговорюсь, что считать точным взвешивание столь малых масс (десятки граммов!) на городских весах, очевидно, предназначенных для взвешивания крупных партий товара порядка 200–250 кг, — нонсенс! Однако при этом можно с достаточным основанием считать, что вес подозреваемых в данном случае был, видимо, поразительно мал, что, несомненно, вызывает удивление.

Сомневаясь, роемся в книгах, хрониках, где натыкаемся на большое число парадоксальных сообщений. Факт широкого распространения этих способов определения причастности к колдовству и к преступлениям достоин удивления не меньше, чем парадоксальные детали подобных испытаний.

Но с какой стати мы доверяем свидетельствам протоколов Инквизиции, показаниям очевидцев, публикациям старых газет? Ведь описания испытаний водой и весами могут быть следствием обмана? Вспомним уже упоминавшуюся ранее древнюю юридическую формулу: «Сделал тот, кому выгодно!» Кому же могла быть выгодна подобная фальсификация? Как ее можно было реализовать, если испытания проводились при скоплении большого количества зрителей?