Читать «Запомните нас такими (сборник)» онлайн - страница 5

— Мы тут за них кровь проливаем, а они нос воротят! — обиделись бойцы.

Заоблачные связи

Ленинградский писатель У., широко известный своими связями с правоохранительными органами, однажды во время писательской поездки в Индию, потрясенный древней культурой, так напился, что потерял паспорт и пришел в аэропорт без него. Индийцы, впрочем, его выпустили: им-то на фиг такое добро? Но как встретит его суровая Родина? Я волновался, а он принял еще стакан и легкомысленно заснул. Тем временем в атмосфере начались какие-то катаклизмы, и нас вместо международного Шереметьева посадили в Домодедово, где вообще тогда не было ни пограничников, ни таможни. Проснувшись, Д. оценил происшедшее и надменно сказал мне:

— Ну?.. Понял, какие у меня связи?

Трубач

Знаменитый инструктор райкома Б. довольно долго курировал культуру. А знаменит он был тем, что обязанности свои выполнял хорошо, давил крепко, но время от времени дико напивался и почему-то обязательно мочился на водосточную трубу, желательно при скоплении народа и на одной из центральных улиц. Как ни странно, это сходило ему с рук, иногда казалось даже, что его за это повышают. Завотделом журнала — труба — главный редактор киностудии. Труба — и директор филармонии. Труба — и художественный руководитель всемирного фестиваля. И вдруг — труба — и полное падение: даже на прежнюю должность инструктора его не взяли. «В чем же дело? — мучились мы. — Чем же эта труба отличалась от прочих?» — «Видно, нашел трубу, достающую до неба», — предположил критик С.

Стукач-романтик

В зарубежных поездках, несмотря на то, что он довольно сильно хромал, он всегда бежал впереди.

— Глядите, глядите! Это божественно! — восклицал он у очередного шедевра, добежав первым.

Действительно, заграницу он любил страстно, поэтому все относились к нему почти с любовью, хотя он слишком уж увлекался порой.

— Спать в Париже? Да вы что? Это же преступление! — восклицал он и, восторженно хромая, вел нас на какую-нибудь темную улочку, глядеть запрещенные груди и зады. «Неужто, по работе, чтобы потом заложить?» — в это не хотелось верить, особенно глядя в его вдохновенное лицо.

Видимо, закладывал он не круто, потому что мы оказывались с ним все в новых поездках, но что-то, видно, докладывал, раз ездил снова и снова? Все уже привыкли к нему. «Где ж наш романтик блуждает? Ужин стынет!» — переживали мы. И романтика и погубила его. Однажды на таможне в чемодане у него был обнаружен искусственный орган нереальных размеров. «Зачем он вам?» Тогда это считалось криминалом, особенно на такой должности. И его перестали пускать — чем он, впрочем, очень гордился, особенно, когда пришла свобода и он стал одним из видных лидеров ее.

— Я сделал свой выбор еще тогда! — говорил он гордо.

Международный провал