Читать «За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове» онлайн - страница 170

— Четверг, господин прокурор, вы тоже запамятовали?

— Имущество у^; вас есть? — тонким голосом спросил судья. — Дом, скажем?

— Строил, да не достроил. Затратил пять тысяч, продал за четыре.

— А деньги где? — не унимался судья.

— Если это вас так интересует, в обществе взаимного кредита, господин судья.

— Вы всегда с таким трудом отвечаете на вопросы? — спросил врач.

— В зависимости от того, каковы вопросы, — грустно усмехнулся Коста.

— Вы свободны, господин Хетагуров, — бесстрастно сказал генерал Толстое.

— Такое не часто слышал. Благодарю вас! — насмешливо поблагодарил Коста и удалился из кабинета.

— Господа! — громко сказал Толстов. — Надеюсь, суть дела ясна? Какие будут предложения?

Прокурор и судья торопливо перелистывали толстые тома законов, подыскивая нужные статьи. Врач еще и еще раз перечитывал записи в акте медицинской экспертизы.

Наконец он поднялся.

— Разрешите огласить акт, ваше превосходительство?

Толстов кивнул головой.

— «На основании, прошения жены жителя селения Зарамаг Владикавказского округа О. Кайтмазовой, — скороговоркой прочел врач, — в особом присутствии Областного правления Терской области… под личным председательством начальника области и при участии нижеподписавшихся лиц произведено было освидетельствование состояния умственных способностей Константина Левановича Хетагурова. На основании результатов освидетельствования особое присутствие единогласно постановило: признать Константина Левановича Хетагурова одержимым душевным расстройством…»

— Ну как, господа? — спросил Толстов.

— Все по закону, ваше превосходительство, — одобрил прокурор. — Жаль, что Ольга Кайтмазова раньше не подала свое прошение.

13

«Кажется, я и вправду схожу с ума!» — ужаснулся Коста, оглядываясь кругом. Все казалось черным — и деревья, и голая осенняя неприкрытая земля, и мокрые, блестящие от дождя скамейки на бульварах. Черные прутья покрывали Столовую гору, такую зеленую и мягкую летом. Лица прохожих, торопившихся куда-то мимо него, тоже казались ему черными, озабоченными.

Он шел, прихрамывая, опираясь на палку, и ему чудилось: все глядят на него подозрительно. «Они знают о том, что произошло в кабинете начальника области, — с тоской думал он. — Впрочем, не знают сегодня — узнают завтра, во Владикавказе тайн не бывает».

И он представил себе, как во всех домах, за окнами, которые сейчас кажутся такими мирными и доброжелательными, собираются люди и повторяют, обсуждают на все лады сенсационную новость: «А наш-то Хетагуров, поэт и художник, умом тронулся!»

Это, пожалуй, пострашнее ссылки.

Эх, Ольга, Ольга!

Коста не сомневался, что вся нынешняя процедура — дело ее рук. Никто никогда не приносил ему столько горя, огорчений и оскорблений, как его сестра. Откуда в ней столько корысти и злобы? Слава богу, старый Леван не дожил до этого позорного дня.

Только бы не встретить никого из знакомых! У Коста сейчас не было сил разговаривать с кем бы то ни было. И вдруг…

— Коста!

Он вздрогнул, услышав знакомый голос.

— Александр! Какими судьбами? — удивился он, увидев отца Цаликова, энергичным шагом направляющегося к нему в своей длиннополой развевающейся рясе, и рядом с ним Анну. — Что случилось? Здоровы ли ваши?