Читать «За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове» онлайн - страница 110

Евсееву поначалу все это нравилось. Особенно то, что газету быстро раскупали, — чистая прибыль. «Северный Кавказ» теперь смело вступал в спор с другими газетами и журналами, издававшимися не только на Кавказе, — с «Терскими ведомостями», с «Новым временем», с «Гражданином», с «Неделей». Это тоже импонировало редакторскому самолюбию Евсеева.

Вдохновленный успехом, Евсеев даже обратился к правительству с просьбой о разрешении выпускать газету не два раза в неделю, а три, с тем, чтобы вскоре сделать ее ежедневной. Однако ответ был неблагоприятным:

«Принимая во внимание, что газета «Северный Кавказ» вообще не может считаться вполне безупречным изданием, главное управление по делам печати полагало бы ходатайство Евсеева отклонить».

Авторитет газеты между тем все возрастал.

«Наше время есть время широких задач, — писал в одной из своих статей «Северный Кавказ», — а следовательно, и великих дел. Вот почему теперь более желательны люди, жертвующие своими интересами в пользу общего блага, способные отказываться от мелкого личного самолюбия и умеющие сообща работать, так как только такие деятели могут решить предстоящие общественные проблемы. Как моря ковшом не вычерпаешь, так и ненормальностей нашей жизни не изменить малыми делами».

Да, Коста понимал, что один в поле не воин. Это понимание пришло к нему давно, еще в студенческие петербургские годы, и чем дальше шла жизнь, тем больше укреплялся он в этой мысли. Нужны друзья, единомышленники, помощники. А найти их не так-то легко; особенно когда ты поднадзорный и за каждым твоим шагом следят…

«.Вот уж и Василий Иванович просит уехать… — с горечью подумал Коста. — А как его обвинить за это? У него огромная семья, жена, дети. Он ради них даже талантом своим пожертвовал. Ведь как начинал! В Академии художеств две медали серебряные получил — большую и малую. В тот год Репин малую медаль получил, а Смирнов — большую… Но чем все кончилось? Мажет купецкие рожи, на хлеб зарабатывает. Об искусстве истинном только вздыхает. Жестока российская действительность…»

Коста бережно расставлял на полке книги, сброшенные трубой полицейской рукой. Припомнилось, как его коллеги по «Обществу для содействия распространению народного образования» нередко спрашивали: «И как это вы, Константин Леванович, за все беретесь? Лекция по истории — читаете. Естественная история — тоже не отказываетесь. И откуда вы все знаете?»

Коста отшучивался:

— Государство наше сняло с себя заботу о моем образовании. Из гимназии исключили, из академии выгнали. Вот я и решил сам себя просвещать. Запретить человеку покупать книги и пользоваться библиотеками — до этого еще не додумались. Я холост, водки не пью. Куда деньги тратить? На книги. А уж раз книгу в дом принес, значит, прочесть надо. По естественным и точным наукам ученую степень защищать, конечно, не возьмусь, а в пределах элементарных познаний почему лекцию не прочесть? Может, доживем, будут к нам в Ставрополь истинные ученые с докладами ездить, а пока приходится довольствоваться тем, что имеем. Так что уж не взыщите, господа!