Читать «За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове» онлайн - страница 108

События развивались живо и стремительно. Зрители сидели притихшие, взволнованные. Но вдруг на сцене произошло замешательство: актер, исполняющий роль ведущего, исчез за кулисами.

Действие продолжалось, но из спектакля словно вынули душу. Смолк пушкинский стих, актеры почувствовали себя беспомощными, неуверенными.

— Пушкина! Пушкина! — кричали в публике.

А за кулисами двое дюжих полицейских терпеливо ждали, пока Коста снимал грим и переодевался.

— Дяденьки, не забирайте его! — вцепившись в рукав полицейскому, тоненьким голоском просила беленькая девочка в кокошнике и длинном шелковом сарафанчике — пушкинская Людмила. — Это же дядя Коста, художник… Он у нас на квартире живет.

Но полицейские были неумолимы и не сводили с Коста свирепых выжидающих взглядов.

— Ничего, Ниночка, — Коста погладил девочку по голове. — Все будет хорошо. Видишь, господам полицейским не понравился наш театр. Не плачь, не плачь. Скажи папе и маме, что я скоро вернусь. А спектакль мы еще не раз сыграем…

Но Ниночка Смирнова продолжала всхлипывать, утирая слезы широким рукавом.

В полицейском участке Коста продержали до позднего вечера — допытывались, по какому праву и по чьему разрешению он открыл детский театр. А когда выяснили, что такового разрешения не было, даже растерялись.

— Доложим по начальству, — мрачно сказал пристав. — А пока можете идти…

Было еще темно, когда Коста подошел к дому. Из окон в сад лился яркий свет, сквозь легкие занавески было видно, как по комнате двигались фигуры людей, вероятно, вся семья собралась, а может, и гости пришли. Жена Смирнова — Анисья Федоровна — каждое воскресенье устраивала этакие светские вечера. Приходили местные интеллигенты, декламировали стихи, музицировали. Коста не раз принимал участие в таких вечерах — читал стихи, показывал свои рисунки. Он и сегодня должен был читать друзьям главы из новой поэмы «Кому живется весело». Редактор «Северного Кавказа» Евсеев никак не решался напечатать эту поэму, а почитаешь знакомым — глядишь, и пойдет она по рукам, сделает свое дело, сорвет благонравные маски с заправил Кавказского края.

Размышляя, Коста шел через сад в свою комнату.

Он уже нащупывал в кармане спички, чтобы сразу зажечь свечу, когда услышал за собою торопливые шаги.

Это был Василий Иванович.

— Погоди, Коста, — сказал он, переводя дыхание после быстрой ходьбы. — Тут без тебя произошли некоторые неприятности…

Он умолк. Коста чиркнул спичку, толкнул дверь комнаты да так и замер в недоумении. Впрочем, недоумение длилось недолго — ясно, что так поработать могли только полицейские. Пол завален бумагами, краски выброшены и раздавлены безжалостными сапогами, бешмет и бурка скомканы и валяются под столом. Даже кровать перевернута, содраны наволочки, простыни, вспорот матрац.

— Обыск, значит, — сказал Коста. Василий Иванович кивнул головой.

— Я у них понятым был. С улицы вернули. Ниночка в слезах прибежала, рассказала, что увели тебя, я было кинулся на выручку, да по дороге встретил этих…