Читать «Живые не сдаются» онлайн - страница 24

Избитый, с кровоподтеками и ссадинами, он приходит в барак и заявляет:

— Это фашисты у меня аванс взяли. Я все записал здесь, — показывает на голову. — Ох, и сильно же они мне подзадолжали.

...Часть, в которой служил Салатов, базировалась неподалеку от нашей западной границы. Много раз он летал на выполнение боевых заданий. Однажды утром, когда возвращались с задания, Анатолий обнаружил внизу скопление гитлеровских войск. Они двигались по дороге и ее обочинам.

— Товарищ старший лейтенант,— доложил по радио Салатов командиру корабля, — под нами живая сила и техника противника.

— Идем на цель! — распорядился командир. — Приготовиться!

Машина сделала крутой правый разворот и пошла на снижение. Самолет зашел с хвоста колонны и проутюжил ее пулеметным огнем до самой головы. Снова набрал высоту, сделал второй заход...

Когда расстреляли весь боекомплект и взяли курс на восток, вокруг самолета возникли белые дымки взрывов: немецкая зенитная артиллерия открыла огонь. Снаряд угодил в правое крыло, машина загорелась. Огонь подбирался к фюзеляжу — вот-вот вспыхнет бензобак. Командир бросал самолет то вправо, то влево, стараясь сбить пламя.

Вскоре заглох правый мотор. Машина заметно стала терять высоту. А пламя по-прежнему гуляло по крылу, красные языки лизали кабину.

— Идем на вынужденную! — распорядился командир.

Все приготовились. Внизу небольшая площадка. Она кажется сверху совсем ровной.

Самолет «животом» коснулся земли, его подбросило вверх, затем снова прыжок...

Очнулся Анатолий на поляне, в окружении фашистов. Рядом догорал самолет. Видно, фашисты выволокли его из машины. Но почему только его? Значит, остальные члены экипажа погибли при посадке и их не стали вытаскивать.

Салатова доставили в штаб какой-то части. Допрашивали эсэсовский капитан и майор авиации. Коверкая русскую речь, капитан спросил:

— Фамилия, имя?

— Зачем спрашиваете? Вы забрали мои документы. Там все сказано,— по-немецки ответил Салатов.

Гитлеровские офицеры переглянулись.

— Откуда знаете наш язык? — спросил майор.

— В школе учил.

— К войне готовились?

— Если бы это было так, вы и границы не перешли бы.

Фашисты рассмеялись.

— Вы даже в этих условиях пробуете шутить? — заметил фашистский капитан.

— Я от вас ничего доброго не жду. Я говорю правду.

— Это хорошо, что говорите правду, — сказал майор.— Вот вы нам и расскажите: где базируетесь, сколько у вас там самолетов, каких марок...

— Ничего этого я не знаю.

— Капитан вышел из-за стола, медленно приблизился и Салатову и наотмашь ударил его кулаком по лицу.

— Уведите! — распорядился майор.

Анатолия закрыли в сырой подвал. Через час-полтора снова вызвали на допрос. Снова избивали, обливали водой и опять бросали в подвал.

Так было много раз. Салатов молчал. Фашисты, видимо, поняли, что ничего не добьются, и отправили его в концлагерь.

А разве один Салатов так мужественно вел себя в фашистском плену? Сотни тысяч солдат и командиров Красной Армии оставались до конца верными своему долгу перед Родиной, умирали, но не сдавались...»

- 18 -