Читать «Дьявол в мелочах» онлайн - страница 62

Но если я думала, что на новости об отъезде Димы этот самый неприятный день в году завершится, то я очень ошибалась. Худшее было еще впереди. Хотя если подумать, случившееся, в общем-то, закономерное завершение незадавшегося праздника.

Я уже давно не воспринимаю свой день рождения как что-то важное. Напротив — мне хочется полностью забыть о нем. Просто чтобы не питать иллюзий. Потому что вопреки всему, так наивно и по-детски каждый год я, стараясь не признаваться в этом самой себе, жду какого-то чуда. Но оно не происходит. Ни одно из тех маленьких, но таких важных для меня чуд, никогда не случаются. И этот раз — не исключение. А ведь я не прошу о многом. Лишь о самых простых вещах, совершенно естественных для многих других людей.

Несколько лет после развода родителей мне хотелось только одного — чтобы мы снова собрались вместе. Хотя бы ради моего дня рождения. Чтобы хоть раз в году чувствовать, что у меня есть настоящая семья, а не только отдельно мама и отдельно папа, которые не желают друг друга видеть. И, конечно, я надеялась, что однажды папа снова вернется домой. Но этого тоже так и не случилось.

И сегодня снова все получается совсем не так. Хотя единственное, что было мне нужно — это спокойный день наедине с Димой. Только я и он. Вместе. Лучший и ничего не стоящий подарок. Но даже такое простое желание сбывается лишь наполовину. Потому что конец этого несчастного дня превращается в настоящий кошмар.

Когда мы с Димой подходим к моему дому, обнаруживается, что мать ждет меня не дома на кухне, как то бывает обычно. Она ждет у подъезда и ее и без того хмурое выражение лица при виде Димы становится злым. По душе у меня ползет холодок как предвестник чего-то страшного. Мне хочется крикнуть Романову "уходи", но я понимаю, что это выглядело бы как минимум странно.

— София, быстро домой, — доносится мне в спину материнский голос, когда я поворачиваюсь к Диме, чтобы наспех попрощаться. Без привычных уже долгих поцелуев и слов, каждое из которых буду лелеять в памяти еще долго. Всего этого сегодня не будет, потому что присутствие матери отравляет все. Мне хочется огрызнуться на ее реплику, высказанную тоном, которым даже собаку к себе не подзывают, но вместо этого я открываю рот, чтобы сказать Романову, что ему лучше сейчас же уйти. Но не успеваю. Мать оказывается рядом и опережает меня.

— Кто это? — спрашивает она требовательно.

Я поворачиваюсь к ней лицом, подспудно желая закрыть собой Диму. Спрятать от чужих глаз. Укрыть от всего дурного, что — мне ли это не знать — может сказать эта женщина.

— Дима. Мой друг, — отвечаю быстро, без лишних подробностей, желая лишь одного — чтобы она ушла. Но мой ответ ее не удовлетворяет. Прищурившись, мать разглядывает Романова и на ее лице проступают признаки узнавания. Я инстинктивно нащупываю руку Димы и сжимаю — то ли прося о поддержке, то ли желая поддержать сама.