Читать «Друг моей юности (сборник)» онлайн - страница 77

Тогда он впервые подумал, что цинизм Барбары бездумный и раздражает его. Ее цинизм был подобен некой причуде или нервному тику.

Этот разговор у них случился после того, как Виктор и Беатрис пришли в гости на ужин. Мюррей давно хотел познакомить Виктора с Барбарой. Представить их друг другу, можно сказать – выхвалиться каждым из них перед другим. Но когда такая возможность представилась, оба показали себя не с лучшей стороны. Оба вели себя отчужденно, с прохладцей, нервно, иронично.

Назначенный день в конце мая выдался необычно холодным и дождливым. Дети – Фелисити было пять лет, Адаму три – весь день играли дома, путались у Барбары под ногами, громили только что убранную ею гостиную и недостаточно утомились к моменту, когда пора было укладываться спать. Долгий светлый весенний вечер тоже не помогал делу. Дети то просили пить, то заявляли, что у них болит животик, то начинали жаловаться на собаку, что чуть не покусала Фелисити на прошлой неделе. Наконец Адам ворвался в гостиную – в одной пижамной рубашонке, с криками: «Хосю бубу, хосю бубу!» «Бубой» он когда-то называл булочку, но давно уже вырос из этого детского словечка. Весьма вероятно, это представление вдохновила (и, возможно, даже отрепетировала с братом) Фелисити. Мюррей сгреб его в охапку, отнес в детскую и отшлепал по попе, очень кстати оказавшейся без штанов. Для ровного счета он шлепнул и Фелисити, а потом вернулся в гостиную, потирая руки – в ненавистной ему роли добродушного папаши, наказывающего детей для их же пользы. Дверь детской осталась закрытой, но из-за нее еще долго доносился упорный мстительный вой.

В этот вечер все с самого начала пошло не так. Открыв дверь, Мюррей экспансивно воскликнул: «Каштан роняет свечи, и цветы боярышника по ветру летят!» – имея в виду погоду и ожидая, что Беатрис оценит цитату из английского поэта. Виктор, рассеянно улыбаясь, отозвался: «Что? Что вы сказали?» А Беатрис ответила: «Это стихи» – таким тоном, словно кто-то спросил: «Кто это там бежит через дорогу?» – а она ответила: «Это сурок».

Всегдашняя живость Виктора сегодня была как-то приглушена. Его широкая ухмылка, блестящие глаза, смех казались неуместными и вымученными, бессильными. Даже кожа потускнела и цветом напоминала оконную замазку. Мюррей подумал, что Виктор похож на принца из когда-то читанной им сказки. У принца были глаза из драгоценных камней, но их выковыряли, чтобы продать и на эти деньги помочь беднякам. Потом принц отдает с той же целью свою кожу из сусального золота. Маленькая ласточка, последний верный друг, одна не покидает его, когда он остается без глаз.

Весь дом пропах готовкой. Барбара зажарила в духовке свинину. Еще она сделала картошку по новому рецепту – порезала на тонкие ломтики и запекла в форме, намазанной маслом. Картошка показалась Мюррею чересчур жирной и притом сыроватой. Другие овощи были переварены – Барбара зашивалась в кухне и все время отвлекалась на детей. Пирог с орехами пекан был для такого ужина слишком тяжелым десертом, а его корочка чересчур зарумянилась. Беатрис даже не попробовала пирог. Она и картошку не доела, оставила на тарелке. Она не смеялась над катастрофическим выступлением Адама. Вероятно, подумала, что детей надо хорошенько дрессировать и держать на коротком поводке – как лошадей.