Читать «Друг моей юности (сборник)» онлайн - страница 110

– Цвет баклажана, – сказала Жук. Она крутнулась на месте, чтобы подол платья раздулся колоколом. От этого у нее закружилась голова, и ей пришлось сесть.

– Нужно накрасить ногти, – сказала она. – Я только подожду немножко. У меня руки дрожат.

– Давай я тебе накрашу, – сказала Эверилл. Она в это время закалывала волосы в высокую прическу.

– Правда? Но только я, наверно… Я, наверно, не пойду. Все-таки. Лучше останусь и отдохну. Завтра нужно быть в хорошей форме. Мы сходим на берег.

Эверилл помогла матери снять платье, умыться и снова надеть ночную рубашку. И лечь в постель.

– Чудовищно жалко это платье, – сказала Жук. – Жаль не показать его людям. Оно того заслуживает. Давай ты в нем пойдешь. Пожалуйста. Ты должна в нем пойти.

Эверилл знала, что фиолетовый ей не идет, но все же сняла с себя зеленое платье и надела это. Она пошла на вечеринку, чувствуя себя странно – абсурдно и как-то вызывающе. Но все оказалось в порядке – в этот вечер все разоделись, некоторые прямо удивительно. Даже мужчины как-то принарядились. Художник облачился в старый смокинг вдобавок к своим обычным джинсам, а профессор – в белый костюм свободного покроя, став похожим на денди-плантатора. Джанин была в маленьком (очень маленьком) черном платье, в черных чулках со швом, обвешана крупными золотыми украшениями. Лесли задрапировалась тафтой с красными и кремовыми розами на сливочном фоне. На круглой попе материя сбилась в складки, образуя огромную розу, лепестки которой профессор все время приглаживал, поправлял и расправлял, чтобы они сияли во всей красе. Казалось, он заново очарован женой. Она радовалась и гордилась, робко расцветая.

– Ваша матушка придет? – спросил профессор у Эверилл.

– Вечеринки наводят на нее скуку, – ответила Эверилл.

– У меня сложилось впечатление, что на нее очень многое наводит скуку. Я заметил эту черту у артистов, выступающих на сцене. Это вполне понятно – они вынуждены концентрироваться на собственной личности.

– Это что, статуя Свободы? – спросил художник, трогая шелк платья Эверилл. – Да есть ли там внутри женщина?

Эверилл знала, что он в последнее время обсуждал ее с Джанин. Он выдвинул предположение, что Эверилл лесбиянка и что Жук ей не мать, а богатая ревнивая любовница.

– Это женщина или бетонный блок? – Он прижал шелк рукой, вылепляя бедро Эверилл.

Ей было все равно. Сегодняшний вечер – последний, когда она вынуждена его терпеть. К тому же она пила. Ей нравилось пить. Особенно шампанское. Оно не приносило душевного подъема, но все вокруг как-то расплывалось, и прощать становилось легче.

Она поболтала с первым помощником капитана – он был обручен с девушкой-горянкой и не проявлял романтического интереса к Эверилл, что ее радовало.