Читать «Дневники путешествий в Индию и Бирму» онлайн - страница 2

Ярким примером может послужить краткая фраза, которую 14 февраля 1880 г. И.П. Минаев посвятил Васудеву Балванту Пхадке (см. прим. 68), славному борцу и защитнику угнетенных индийских масс, осужденному в 1879 г. английским судом на бессрочную каторгу: "Пхадке имел чистые, высокие намерения, неудачу его не трудно было предсказать". Минаев ограничился здесь тем, что выразил в немногих словах чувство искреннего преклонения перед Пхадке и одновременно дал верную, но нерасшифрованную оценку его деятельности, нуждающуюся, следовательно, в пояснении,-- в изложении политической биографии Пхадке, истории самого подвига и его значения для освободительной борьбы народов Индии.

Пример этот показывает, что задача пояснить в примечаниях смысл отдельных записей (притом записей весьма разнообразного характера) оказалась очень сложным делом.

После кончины инициатора и первоначального подготовителя данного издания -- академика Алексея Петровича Баранникова этот труд продолжила и завершила группа работников Института востоковедения.

* * *

Иван Павлович Минаев принадлежал к поколению русских востоковедов, сформировавшемуся в 60-х гг. XIX в. Индологом он, следовательно, стал в то время, когда всем ходом исторического развития перед русским обществом были поставлены задачи буржуазно-демократической революции. Под прямым или косвенным воздействием демократических идей росла и развивалась передовая русская наука. Эту тенденцию развития отражало и прогрессивное направление в востоковедении, одним из виднейших представителей которого был И.П. Минаев.

Прогрессивные воззрения нашего ученого не следует, однако, воспринимать как некую законченную и последовательную систему передовых взглядов. Мировоззрению Минаева был, в частности, присущ определенный эклектицизм, и на этой почве возникли те неизбежные, и для нас очевидные, противоречия, которые выступают как в его дневниках, так и во многих его научных и публицистических работах.

И.П. Минаев придерживался, например, реакционного взгляда некоторых историков-идеалистов, считавших религию основной движущей силой истории. Не случайно, что к своим "Очеркам Цейлона и Индии" он поставил эпиграфом изречение Карлейля: "Верно во всех отношениях, что главное в человеке -- это религия". Не случайно и то обстоятельство, что в дневнике первого путешествия добрая половина наблюдений отведена темам, в том или ином смысле носящим религиозную окраску, начиная от описания буддийских святынь и кончая индусско-мусульманскими отношениями,-- вопросу, кстати сказать, Минаевым не понятому и поэтому неправильно истолкованному. Не случайно также, что в своих "Очерках" он писал: "все азиатские общества до сих пор сплачивались религией; только соединенные этим цементом, они находили свой покой..." 2. Первой и непосредственной задачей, которую преследовал И.П. Минаев во время трех своих путешествий, было, как отмечает А.П. Баранников (см. стр. 28), изучение исторических памятников буддизма и собирание литературных источников, относящихся к истории и догматике индийских религий. Н.Д. Миронов в своем "Каталоге индийских рукописей Российской публичной библиотеки" (ныне Государственной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде) пишет, что громадное большинство этих рукописей (философского, канонического, мифологического, поэтического и исторического содержания) было приобретено и привезено в Россию именно Минаевым.