Читать «Детские истории взрослого человека» онлайн - страница 51
Виктор Пасков
Старик сгибался еще ниже, словно желая сократить расстояние между ними и собой. От волнения голова его и руки дрожали сильнее. Сумрак комнаты наполнялся неясным бормотанием.
Георг Хениг начинал разговор со своим отцом Иосифом, братом Антоном и женой Боженкой. Иногда кроме них являлась и тень его матери, которая умерла, когда он был маленьким, таким, как я. Старик что-то ласково шептал им, но что, я не понимал, потому что разговаривали они по-чешски.
— Что они тебе сейчас говорят? — шептал я, дергая его за рукав.
— Спрашивал, что за дите у мне, — отвечал он тоже шепотом. — Ти не бойся, они давно умер. Не делает плохо.
— Что ты им говоришь?
— Говорим, это цар Виктор, добри мальчик, учится, станет цар.
— А они что?
— Ти им нравится. Отец Иосиф тоже сказал: ти цар. Невелики еще, инфант, але подрастет — станет велики цар.
— А им больно?
— Уже нет. Ничего не ощущал. Всем добро, отец, мать, брат Антон, жена Боженка. Жена тебе узнала, но плачет, грустни.
— Почему?
— Не может на концерт прити, когда цар Виктор играет.
— Скажи ей, пусть не плачет, — шептал я, — не хочу быть скрипачом. Не буду концерты давать!
— Ай-ай! Не добро!
— Что делать, — разводил я руками, словно извиняясь. — Не хочу играть на скрипке!
— Но что делает тогда?
— Буду писателем, — самым серьезным образом убеждал я его. — Как Гектор Мало. Он написал книгу «Без семьи».
Старик брал мою руку в свою и, сжимая ее, беззвучно смеялся.
— Будет, кем хотит, но цар.
Чем ближе к ночи, тем огромнее становились тени. Они разгуливали по комнате, залезали в буфет, с удивлением ощупывая его, заползали под верстак, тихо шелестели стружками. Георг Хениг кряхтя поднимался и, прихрамывая и опираясь на палку, доходил до угла комнаты. Одна из теней тотчас подплывала к нему и прислонялась к стене.
Я щурил близорукие глаза, но почти не различал, где он, а где тень. Страх охватывал меня.
— Что они сейчас говорят?
— Спрашивал, когда я приду к ним. Отец Иосиф сердит, ругает мне. Очень медлит стари Хениг.
Я молчал, пытаясь найти доводы, чтобы убедить тени не заставлять его уходить к ним. Что я буду делать, когда его не станет? Зачем он им понадобился? Никто не мешает им каждый вечер приходить сюда. А может, я им мешаю…
— Дедушка Георгий, спроси, я им мешаю?
— Не мешает, они довольни тебе. Еще маленьки, видит, но не понимает. Инфант. Не беда.
— Скажи им, что ты не можешь прийти к ним, потому что буфет еще не готов. Сказал?
— Сказал… Спрашивает, зачем отец делает буфет.
— Скажи им, что так нужно: мы бедные, и у нас нет денег на буфет. Мама…
— Не бедни! Брат Антон сказал — отец музикант, должен музика делать, не буфет. Он сам играл валторн, виртуоз, музикант не беден, слушай мой брат, что сказал!
Большая тень выплывала из угла, я различал усы, знакомые по пожелтевшей фотографии, которую я отыскал в сундучке Хенига, сверкали рыцарские доспехи, на стене проступала и тень лошади. Тень вздрагивала, то уменьшаясь, то увеличиваясь, плясала по влажной стене, словно темные языки пламени, мне слышалось отдаленное ржание и топот копыт.