Читать «Деревянное яблоко свободы» онлайн - страница 28
Владимир Николаевич Войнович
– О-о, это старая песня. Если эдак-то примериваться, то никогда и не примеришься, и все тебе будут чем-то нехороши. Скажу тебе правду: все познается потом. И какой бы человек ни был, а поживешь с ним, попритрешься, и он тебе будет хорош. А наша дочь не урод какой-нибудь, и правила поведения знает, и умна, и музыкальна, так что мой тебе добрый совет – женись.
Я стал опять что-то мямлить о том, что не могу, что мне еще рано, что я еще не все обдумал. Она нахмурилась. С лица ее сползло выражение благодушия.
– Не понимаю, – сказала она серьезно. – Не понимаю, и все. Уж кажется, мы не подсовываем вам что попало. Наша дочь красивая, воспитанная и образованная. Мы даем за ней одного приданого больше чем на двадцать тысяч. Каковы, однако ж, будут ваши условия?
И я вдруг понял: никакие лирические соображения ей недоступны.
– Шестьдесят тысяч, – сказал я и посмотрел ей прямо в глаза.
– Что? – спросила она с застывающим выражением лица.
– Я прошу за вашей дочерью шестьдесят тысяч приданого.
«Сейчас она позовет швейцара и прикажет спустить меня с лестницы», – подумал я. Но этого не произошло. Она не возмутилась. Вернее, возмутилась, но совсем не тем:
– Но мы не сможем дать вам больше тридцати. Ну тридцать пять в крайнем случае.
– Шестьдесят, и ни копейки меньше.
– Милый мой, да ты эдак-то нас совсем хочешь разорить. Да ежели б мы продали оба дома, то и тогда не набрали, пожалуй, шестидесяти тысяч.
– А на меньшее я не согласен, – сказал я твердо. Я чувствовал, что она меня ненавидит, хотя и не считает мои требования безнравственными.
Признаюсь, во мне пробудилось ужасное, граничащее со страстью любопытство: что она будет делать? Ну возмутись же! Ну плюнь мне в лицо!
Она отложила вязанье в сторону и внимательно посмотрела на меня сквозь очки.
– Ты болен, мой друг, – сказала она печально. – Тебе надо обратиться к доктору. Где мы возьмем такие деньги? Ладно, иди. Я поговорю с Иваном Пантелеевичем.
Я поднялся.
– Алексей Викторович, – остановила она меня уже у порога. – А что, неужели Фигнер дает за своей дочерью шестьдесят тысяч?
– Он дает больше, – сказал я и раскланялся.
Глава 7
Спустя несколько дней, воротясь со службы, я застал Николая Александровича увязывающим чемоданы. Признаюсь, я был немало удивлен.
– Вы куда-то собираетесь? – спросил я.
– Домой, – сказал он. – Хватит, погуляли, пора и честь знать.
Мне показалось, что он был сердит.
– Ну, если у вас какое спешное дело… – сказал я. – А то бы погостили. Вы меня ничуть не стесняете и можете располагать моим домом сколько угодно.
– Да нет уж, спасибо! – пробормотал старик.
– Николай Александрович, – сказал я взволнованно. – По вашему тону я чувствую какую-то невысказанную обиду. Видит бог, что никогда ни в чем, питая к вам самые лучшие чувства, я не хотел вас обидеть. А ежели я, не зная того, поступил как-то оскорбительно по отношению к вашему самолюбию или вашей чести, то между интеллигентными людьми есть простая возможность объясниться и устранить недоразумение, коли таковое могло возникнуть.