Читать «Деревенская трагедия» онлайн - страница 48

– Я думал, что тебе поболтать с ними иногда и приятно, – возразил Джес. – Большинство женщин, по крайней мере, любят поболтать. Но если тебе хорошо и без них и ты предпочитаешь оставаться сама с собой, тем лучше, по-моему, тем лучше.

Анна обвила руками его шею и он радостно взглянул на нее.

– Мне бы только на тебя смотреть, а других мне не нужно, – сказала она, целуя его. Затем, помолчав, она договорила: – Ты очень добр, Джес, и любишь меня, и я не верю, чтобы ты мог перемениться. Они все тебя не знают, а, в то же время, все утверждают, что знают о тебе гораздо больше, чем я.

– Что же они могут еще знать обо мне больше того, что все уже знают? – спросил Джес с растерянным видом. – За исключением разве только дома призрения, меня ни в чем не могут упрекнуть; я жил таким же порядочным человеком, как и другие, а, может быть, и более порядочным, чем некоторые.

По мере того, как он вдумывался в слова Анны, он все больше и больше горячился и негодование его стало возростать.

– Что же они, наконец, сказали тебе про меня, я бы желал узнать? – повторил он.

– Они говорят, – отвечала Анна, – что я не должна рассчитывать в будущем на твою любовь, что все мужчины таковы; они хотели бы даже уверить меня, что ты не женишься на мне, если только я не стану прибегать к особым мерам, чтобы тебя принудить к этому.

Джес В минуту помолчал, обдумывая все сказанное, затем хихикнул и, наконец, разразился громким смехом.

– Чорт возьми, душа моя, – сказал он, – пугнула-жь ты меня! А я-то вообразил, что понадобилось кому-нибудь воду замутить около меня из-за местечка у арендатора. Господи! и к чему тебе, Анна, слушать всю эту чепуху? Я не думал, чтобы ты была такая глупенькая.

Анна улыбнулась, покраснела и сама недоумевала, зачем она слушала этих людей. Она стала на колени перед огнем, держа за руку Джеса, который продолжал молча смотреть на нее. Огонь тем временем осветил ярким красноватым блеском золотые переливы её белокурых волос и нежный румянец на её щеках; он опять засмеялся.

Так сидели они перед огнем и не без некоторого права могли посмеяться над теми из своих соседей, которые, пройдя неизмеримо большее расстояние по тому же тоскливому жизненному пути, не сумели, подобно им, найти по дороге и тени испытываемых ими наслаждений, и шли, подбирая только по пути ту бесплодную пыль, которую напрасно называют «житейскою мудростью».

Ничтожный заработок Анны у мистрис Бэкер, составлявший шесть пенсов в день, был случайный и почти не влиял на их материальное положение, так что Анна решила, наконец, сделать новую попытку достать себе работу в Оксфорде. Грязный февральский снег уже начинал исчезать из-под изгородей и маленькие беззащитные подснежники уже выглядывали и грелись на солнце в открытых местах, когда Анна собралась с этою целью в дорогу, имея в кармане несколько грошей, сбереженных от дров со времени наступления теплой погоды. Результатом её путешествия были два небольших мотка красной и белой тесьмы, с помощью которых она смастерила на другой же день детский вышитый передничек, вроде тех, которыми славилась обучившая ее школа. На эту работу она положила все свои старания и с радостью при этом вспоминала, как нравились эти безделицы дамам, посещавшим её школу. По окончании работы она снова съездила в Оксфорд, истратив на это еще несколько дорогих для них пенсов. Еслиб она решилась обойти все виллы в предместьях города, то, по всем вероятиям, нашла бы немало охотниц до таких изделий, но такое хождение из дома в дом ей претило по своему сходству с нищенством. Она отправилась по лавкам, но купцы, как это часто бывает в провинции, с трудом допускали, чтобы покупатели их одобрили вещь не парижского происхождения. Хотя они и похвалили работу Анны, но требовали рекомендации относительно её поведения и выразили свои сомнения насчет пригодности передника для детей их клиенток. Словом, совершенно ясно было для Анны, что они не желали иметь с ней дела. Она побрела тоскливо домой, держа свою непроданную вещицу в руке.